141 
Тут вдруг Джоанна перескочила на совсем другую тему:
— Николас, что ты слышал об Артуре? Нам говорили, что племянник короля убит. Ты не знаешь ничего больше?
Николас нахмурился, его удивила быстрая смена разговора. Однако Джоанна выглядела утомленной, и он решил, что она старается перейти к более спокойным вопросам.
— На этот счет есть разные мнения, — ответил он, — Барон Гуд — тот поклялся выяснить, что же случилось с Артуром. Он сунул нос в каждую щель в поисках ответа. Все больше похоже на то, что Артура убили. Он был претендентом на трон, — пояснил Николас священнику, — и серьезной угрозой для положения Джона. Гуд являлся единственным сторонником королевского племянника. У Артура была настоящая армия, поддерживавшая его притязания.
— А что же говорит король? — спросила Джоанна.
— Клянется, будто не знает, как умер его племянник, — ответил Николас. — Но рассказывают вот что: рьяные сторонники короля Джона схватили Артура и угрожали кастрировать его. И Артур умер от страха.
— Вполне возможно, — пробормотал Габриэль.
— Поскольку это предположение широко распространено, — сказал Николас, — я и говорю вам о нем. Если бы у баронов было доказательство, что Джон имеет отношение к убийству своего племянника, в Англии вспыхнул бы мятеж. Бароны повесили бы Джона за… — Николас вовремя спохватился, что едва не произнес слово, не употребляемое при дамах, и быстро закончил: — За ноги.
Джоанна снова зевнула. Она попросила у мужчин прощения, а затем произнесла:
— Сами видите, почему король Джон желает ублаготворить Рольфа.
Габриэль догадался, о чем Джоанна собирается рассказать. Она не только знает, что Артур был убит, она знает еще и кто его убил. Но пусть помолчит…
— Объясни, что ты хочешь этим сказать, Джоанна, — попросил Николас. — Тебе известно, почему король хочет задобрить Рольфа?
Она уже раскрыла рот, чтобы ответить брату, но Габриэль ласково и в то же время твердо сжал ее руку.
— Но ведь Рольф один из его фаворитов, — произнесла Джоанна.
Габриэль ослабил свое сжатие. Она догадалась, что ее ответ устраивает его. Она решила потом выяснить у мужа, почему он помешал ей сказать брату то, что она намеревалась. А Габриэль произнес:
— Джон хочет ублаготворить Рольфа. Но он хочет, и чтобы Рольфа убили. Вот почему он, вероятно, и посылает его ко мне.
Джоанна была слишком утомлена, и решила, что ей необязательно слушать дальнейший разговор мужчин.
Отец Мак-Кечни спросил, не окажет ли хозяйка ему честь, разрешив проводить ее. Он просто хотел без свидетелей спросить у нее, не собирается ли она терзаться из-за этих отвратительных новостей. И добавил, что лучше бы ей передать все в руки Господа и хороню отдохнуть за ночь, как это сделала бы всякая разумная женщина.
Габриэль также тревожился, не будет ли его жена изводиться, рискуя довести себя до болезни. Но когда он поднялся в спальню, чтобы успокоить ее страхи, ему не удалось разбудить ее ни поцелуями, ни пожеланиями доброй ночи. Она спала, как невинный младенец, и никакие заботы ее не тревожили.
Джоанна проснулась в середине ночи: какая-то тяжесть давила на ее ноги. Как только Джоанна зашевелилась, проснулся и Габриэль. Он заметил в изножье постели Алекса и гут же приказал ему возвратиться на свой коврик.
— Не будите его, — прошептала Джоанна. — Просто снимите его у меня с ног, пожалуйста.
Габриэль вздохнул так громко, что мог бы пробудить и мертвого. Однако это не потревожило Алекса, не проснулся он, пока его переносили на другую постель.
— Там есть одеяла? — шепотом спросила Джоанна. — Здесь холодно.
Габриэль уже вернулся в кровать и привлек к себе жену.
— Он мой сын, — сказал он. — Холод ему не страшен. Она подумала, что замечание мужа не слишком логично, но он отвлек ее от этих мыслей поцелуем.
Он хотел только легонько чмокнуть ее, но она показалась ему такой сладкой и была так удивительно податлива, что ему захотелось большего. Он снова поцеловал ее долгим и крепким поцелуем. И после этого понял, что ему хочется всего.
Было истинным мучением заниматься с ней любовью, не производя ни малейшего шума, и последней связной мыслью Габриэля, прежде чем он перестал соображать, была мысль о том, как чертовски счастлив он будет, когда они переведут сына в другую комнату.
Ему нравилось, как его жена тесно прижималась к нему после их любовных занятий. Дьявол, ему нравится в ней все, подумал он с улыбкой.
141 
