20 
Лат непрерывно стрелял по чудовищу, отступая от него по мере того, как оно двигалось (какое удачное совпадение), навстречу ему.
– О, – разочарованно протянула Железная Орхидея, когда Джерек взял ее за руку и потянул в лес, – мы не сможем досмотреть это?
– Ты помнишь, где мы оставили твою воздушную машину, Джерек? – Герцог запыхался и был возбужден. – Хорошее развлечение, не правда ли?
– Я думаю, там, – ответил Джерек, указав направление. – Хотя лучше сделать другую.
– Разве это по-спортивному? – спросила Железная Орхидея.
– Тут уж не до спорта, мама…
– Ну почему же, – она побежала сквозь деревья и скоро исчезла в сумраке леса. Джерек последовал за ней, Епископ – по пятам.
– Мама, я думаю, нам не стоит разделяться. Ее голос донесся уже издалека:
– О Джерек, ты становишься безрадостным, мое сердце!
Вскоре он совсем потерял ее и остановился в изнеможении у огромного старого дерева. Епископ Тауэр не оставал от него ни на шаг и теперь протянул ему пистолет-имитатор.
– Мне тяжело нести его, Джерек, пусть он побудет у тебя!
Джерек взял пистолет и засунул его в карман. Он услышал звук чего-то большого, с грохотом несшегося сквозь лес. Деревья падали, сучья трещали, загораясь огнем.
– Оно так похоже на настоящее, правда? – Епископ, казалось, почти ощущал себя создателем чудовища. Он поморщился, когда что-то провыло мимо и уничтожило несколько деревьев. – Лат, кажется, догоняет нас, – он нырнул в кусты, оставив Джерека в нерешительности.
Паника охватила его при мысли, что он может быть убит прежде, чем увидит Амелию Андервуд. Это была новая эмоция, и часть его ума испытывала объективное любопытство. Он побежал, не обращая внимания на ветки, бьющие по лицу и бежал дальше и дальше, сквозь темноту, прочь от шума и разрушения. Опасности были стеной, которая, казалось, окружала его: избегая одной, он сталкивался с другой. Один раз он наткнулся на кого-то в темноте и почти заговорил с ним, но, услышав: «Феркит!» – рванулся прочь. Раздался чей-то замораживающий кровь крик. Он бежал, падал, карабкался, вставал и бежал снова. Грудь болела, а мозг отказывался повиноваться. Джереку показалось, что он всхлипывает, и он понял, что, когда упадет в следующий раз, то не сможет подняться с земли.
Он споткнулся, потерял равновесие и заскользил по склону старой ямы. Кусочки земли и камней падали вместе с ним. Джерек был уже почти готов поздравить себя, что находится, может быть, в конце концов, в относительной безопасности, когда дно ямы раскрылось, и он стал проваливаться вниз по чему-то гладкому и изготовленному явно для этой цели. Он скользил и скользил по металлическому желобу, чувствуя тошноту от скорости спуска, и не мог дотянуться до своих Колец Власти, чтобы замедлить падение, пока не оказался глубоко под землей. Затем, наконец, желоб окончился, и он приземлился, ошеломленный и помятый, на кучу заплесневелых одеял.
Свет был тусклый и искусственный. Спустя некоторое время Джерек сел, ощупывая осторожно свое тело в поисках сломанных костей, но таковых не оказалось.
Необычайное чувство удовлетворенности наполнило его, и он лег с зевком обратно на одеяла, надеясь, что его друзья смогли добраться до ландо. Он отдохнет, а затем обдумает, как лучше всего присоединиться к ним. Кольцо Власти, без сомнения, просверлит туннель для него вверх, и он сумеет подняться на поверхность с помощью антигравитации. Джерек почувствовал необычайную сонливость и почти заснул, когда негромкий шепелявый голосок произнес.
– Добро пожаловать, сэр, в страну Чудес!
Он оглянулся и увидел маленькую девочку с большими голубыми глазами. Выражение ее лица было деланно скромным.
– Ты очень хорошо скроена, – сказал Джерек с восхищением. – Что ты такое на самом деле?
На лице маленькой девочки теперь появилось выражение недовольства.
– Я – маленькая девочка!
Глава восьмая
ДЕТИ ЯМЫ
Джерек встал и, отряхнув пыль со своей одежды, ласково сказал.
– Маленькие девочки исчезли тысячи лет назад. Ты, вероятно, робот или игрушка. Что ты делаешь здесь, внизу?
– Играю, – ответил робот или игрушка, лягнув Джерека в щиколотку. – Я знаю, что я такое. И я знаю, что ты такое. Няня говорила, чтобы мы остерегались взрослых, – они опасны.
– Как и маленькие девочки, – с чувством сказал Джерек, потирая и так уже побитую ногу. – Где твоя няня, дитя мое?
Он был удивлен, насколько жизненно достоверным было это создание, но оно не могло быть ребенком, иначе бы он слышал об этом раньше. Кроме него и Вертера де Гете на Земле уже тысячу лет не рождались дети. Люди создавались таким же образом, как, например, Герцог Квинский создал Сладкое Мускатное Око, и переделывали себя, как Король Шулер, ставший Епископом Тауэром. Иметь детей было чрезвычайно ответственно и хлопотно.
20 
