72 
— Ты войдешь со мной? — умоляюще спросила она отца, когда они остановились перед дверью в гостиную, за которой был Джордан.
— Нет, — решительно ответил мистер Шофилд, покачав головой. — Он специально просил меня дать ему возможность поговорить с тобой наедине. Я считаю, что обязан хоть в этом поддержать его.
— А как же насчет меня? — спросила она обиженно.
Мистер Шофилд нежно прикоснулся к ее щеке.
— Я не думаю, что он снова захочет обидеть тебя, Лара. В нем нет уже никакой ненависти. Если я тебе понадоблюсь, я буду в соседней комнате, — добавил он, видя, что она все равно нервничает. — Но я не верю, что такая необходимость возникнет.
Когда спустя несколько секунд она увидела Джордана, она поняла, что все ее опасения были напрасными. Отец был прав — он очень изменился. Сейчас он выглядел похудевшим, а его темно-синие глаза на бледном и осунувшемся лице не имели теперь прежнего блеска. На нем были мешковато сидевшие джинсы и темно-синяя рубашка. Лара тотчас же поняла по его виду, какую боль и разочарование пришлось ему пережить, когда он узнал правду о прошлом, и ее сердце сжалось от сочувствия. В следующее мгновение, забыв всю свою сдержанность, она бросилась к Джордану и обняла.
— Лара… — Он равнодушно встретил ее объятия, а его голос прозвучал резко и отрывисто.
Это ее нисколько не смутило. Лара понимала, что Джордан не любит ее и не отвечает на ее любовь, но он уже так давно живет без этого чувства, что ему просто необходимо знать теперь, что кто-то вместе с ним испытывает боль от того, что выпало на его долю в последние двадцать лет.
— Ты должен забыть это, Джордан, — сказала она, глядя на него глазами, полными слез. — Ты должен все простить и забыть прошлое.
— Моя тетя…
— Ты должен забыть все это! — Она приложила свои нежные ладони к лицу Джордана, видя страдание в его глазах. — Все уже позади. Прошлое нельзя изменить, и ты должен примириться с этим.
На его лице появилось выражение смущения.
— Но почему ты сочувствуешь мне, Лара? — В его голосе была растерянность — она и не предполагала, что он способен испытывать это состояние. — Ведь ты не можешь чувствовать ко мне ничего, кроме ненависти! А жалости от тебя я не могу принять, — сказал он хмуро.
Итак, он все еще ненавидит ее. Лара опустила руки и отвернулась.
Джордан резко повернул ее лицом к себе в побледнел, видя, что она сморщилась от боли.
— Я снова сделал тебе больно, — простонал он. — Ну почему я все время причиняю тебе боль?
— Я… Ничего, все нормально, — сказала она дрожащим голосом. — Просто у меня легко появляются синяки.
Он еще больше побледнел, отвернулся в сторону и закрыл лицо руками.
— Я ненавижу себя за то, что сделал с тобой и что хотел сделать с твоим отцом, — сказал он глухим, сдавленным голосом. — Как ты должна меня ненавидеть! Я пришел сюда только для того, чтобы просить у тебя прощения. — Когда он опустил руки и открыл лицо, она увидела, как взволнованно блестят его глаза. — Хотя этим все равно не искупить того, что я сделал, — этого никогда нельзя простить!
Лара была поражена, увидев слезы в его глазах. Джордан чувствовал себя таким ничтожным, каким она никогда не ожидала его увидеть — да и не хотела видеть!
— Джордан…
— А теперь я оставлю тебя в покое. — Его движения стали вдруг неровными и резкими. — Ты можешь в любой момент подать документы на развод — я не буду возражать, — добавил он неестественным голосом. — Как ты однажды сказала, причиной можно указать жестокое обращение с тобой. — Он горько усмехнулся.
— Я не хочу так поступать с тобой, Джордан, — произнесла она негромко.
Он взглянул на нее через комнату, и на его лице появилось выражение ожесточения.
— Но ведь это я во всем виноват, только лишь я! — Он застонал, чувствуя отвращение к самому себе. — Я смотрю назад и вижу вместо себя какого-то незнакомого человека! Лишь одно во мне не изменилось с тех пор.
— И что же это?
Он глубоко вздохнул, как бы успокаивая себя, и опустил глаза в пол.
— Несмотря на все свои убеждения, я все равно полюбил тебя.
Лара замерла, уверенная в том, что ослышалась или это ей просто показалось. Ведь не мог же он, в самом деле, только что сказать, что он любит ее!
Джордан посмотрел на нее, и Лара снова увидела влажный блеск его глаз.
— Ты была для меня словно сияние рождественских елок, которых у меня никогда не было, словно подарки к Рождеству и к дням рождения, которых мне никто и никогда не дарил. Если бы я мог все изменить теперь, если бы ты была со мной… Прости. — Он закрыл глаза, прерывисто дыша. — Я слишком много заставлял тебя страдать, чтобы теперь навязывать тебе свою любовь, которая вряд ли нужна. Сегодня я исчезну из твоей жизни и больше уже никогда не нарушу твоего покоя. Я всего лишь хотел, чтобы ты знала, как я сожалею о том, что сделал.
72 
