62 
Не прошло и пяти секунд, как воздух посреди комнаты свернулся мерцающей воронкой, мгновение спустя искрами опавшей к ногам Алмита.
— … оро вернусь, и только посмейте у меня списать! — закончил слегка дымящийся магистр уже в директорском кабинете. Вопросительно глянул на начальника, и тот без слов протянул ему письмо.
Более эмоциональный Алмит курсирующими бровями не ограничился:
— Что?! Да такого просто не может быть! А как же защитные поля? Встроенные талисманы? Собственные блоки, на худой конец?!
— Радиус поражения — двадцать верст, — неумолимо отчеканил директор Школы Чародеев, Пифий и Травниц, словно пытаясь убедить самого себя, что это не дурной сон. — Сила воздействия возрастала от краев к центру — двое камнедержских телепатов погибли на месте, один необратимо лишился способностей, геринская эльфийка и еще несколько человек отделались обмороками или носовым кровотечением. Все — единовременно. Еще хорошо, что вокруг леса и пустоши, жертв могло оказаться куда больше.
— Но это же означает…
— Да. Галиана пытается с ними связаться, но пока безуспешно. Долина закрыта для посетителей и в силу природных аномалий непроницаема для вестников. Верховная Ведьма уже несколько месяцев отсутствует на рабочем месте, причем где она находится, неизвестно.
— Вы думаете, это опять… — Сегодня архимаг и магистр понимали друг друга с полуслова, что отнюдь не доставляло им радости.
— Похоже на то. — Ксандр вздохнул и веско припечатал: — Немедленно созываем Совет Ковена Магов!
* * *
— Вон тама оно, милка, и сидить! — категорично объявила бабка, нижним концом суковатой клюки тыча в земляной лаз шириной с ладонь. — Ты нагнись-ка, глянь получше!
Я обреченно наклонилась, хотя и так прекрасно видела полузасыпанную дыру норного типа, обрамленную цветным куриным пухом.
— Нижей, нижей! — Та же клюка требовательно уперлась мне в поясницу, чуть не повалив на колени перед задней стеной курятника. — Ну чаво? Сидить?
— Да нету там никого, — устало доложила я.
Найти комнату накануне праздника Последнего Колоса, на который съезжаются толпы народа со всей Белории и Винессы, не так-то просто. И если уж подрядилась расплатиться за ночлег своим ведьминским трудом, будь добра изображать бурную деятельность. Ну хотя бы зевать не так демонстративно.
— А ежели рукой пошуровать?
— Что ж вы сами ее туда не сунете? — не выдержав, съязвила я.
— Дык я и сувала! — Бабка гордо продемонстрировала мне забинтованный палец, размером и формой здорово смахивающий на сортовую грушу. — А оно как грызянёть!
Я поспешно отдернула руку и выпрямилась.
— Нет уж, поверю вам на слово… то есть на палец. И что же это за «оно», по-вашему?
— Вупыр! — торжествующе объявила бабка.
Я вздохнула. Селянская классификация нежити несколько отличалась от общепринятой магической, включая всего три вида: «вупыр», «вомпэр» и «щось такэ зубасто».
— А вы его видели?
— А чаво мне на него смотреть?! — возмущенно заскрежетала старая карга. — Бона они, болезныя, ужо на-гляделися!
По правде говоря, никакие болезни курам уже не грозили. Пятнадцать хладных тушек, рядком выложенных на травке, безмолвно взывали к отмщению. Нахохленный петух скорбно взирал на безвременно усопших с крыши низенькой, покосившейся избушки. Единственное перо в его хвосте печально обвисло. Давать ведьме свидетельские показания он явно не собирался. Да я в них и не нуждалась. Куница или хорек — поразвлеклись, передушили всех кур, а отъели и уволокли только головы. Ночью же наверняка зверек вернется за свежатинкой. В другое время я посоветовала бы бабке поставить у дыры охотничий капкан и не маяться дурью, но уже смеркалось, крапал дождь и дул пронизывающий ветер, а на постоялом дворе требовали пять из трех кладней, у меня имеющихся.
Так что я глубокомысленно покачала головой, озабоченно поцокала языком и полезла в курятник на ночное дежурство, а бабка торжественно закрыла за мной дверь на наружный крюк.
Сморщив нос, я привычным жестом сотворила пульсар и огляделась. Изнутри курятник оказался неожиданно просторным; видимо, его переделали из хлева или конюшни. К потолку лесенкой поднимались облепленные грязью насесты, рядом стояло несколько выдолбленных и застеленных свежей соломкой колод — для несушек. За перегородкой дружелюбно хрюкали лопоухие свиньи, тычась рылами в щели между перекладинами.
62 
