очень нудно 
35 
— Сделайте одолжение. Ничего, если мы вас оставим ненадолго? — обратилась Кира к сидящим за столом.
Переглянувшись с Прасковьей Федоровной, Сид сказал:
— Раз выйти отсюда мы не можем…
— Да лучше бы тебе, Кира, дома переодеться, — заметила писательница.
— Ну зачем же прерывать такой чудный вечер! — тут же съязвил Артем Реутов.
— Пойдем, — обратился хозяин дома к Кире. Как только они вышли, Артем тут же придвинулся к Инге:
— Ты слишком много пьешь.
— Это от нервов, — хихикнула та, прихлебывая шампанское.
— Почему ты так трясешься?
— Ты думаешь, я каждый день вижу трупы?
— Да, но ты и до этого была не в себе. До того, как убили следователя. Ты словно чего-то ждешь. Может, скажешь наконец, что у тебя с Грушиным?
— Ничего. Абсолютно. Мы друг друга ненавидим. Разве не понятно?
— Согласен. Но до ненависти что-то ведь было? А?
— О чем вы там шепчетесь? — вмешалась Прасковья Федоровна. — В конце концов, это неприлично!
— Отчего же, — усмехнулся Валентин. — Босс шепчется с личной секретаршей. По-моему, в порядке вещей.
— Судя по тому, что ты начал мне хамить, вы с Грушиным о чем-то договорились, — заметил Артем. И тут же предположил: — Быть может, на пару грохнули следователя? И решили спихнуть на меня? Хозяина в тюрьму, фирмы сливаются, Грушин вновь король, а Валентин Борисюк в дамках. Умно!
— Ничего подобного… — пробормотал зам по рекламе…
…А в это время Кира и Грушин поднялись на третий этаж и зашли в спальню хозяина.
— Хорошо, что ты сообразила про мокрую одежду, — сказал тот, отодвинув дверь зеркального шкафа-купе. Отражаясь в нем, комната выглядела больше, объемнее. И мертвые красавицы множились, становились загадочнее. Кира здесь чувствовала себя как дома. — Я все думал, как бы нам переговорить. Насчет убийства.
— Что? Что такое?
— Ты сказала правду?
— Ну разумеется!
— И знаешь, кто взял нож из буфета?
— Не могу больше… — простонала Кира. — У меня все кончилось! Выручишь?
— Как обычно…
И Грушин полез в тайник. Достал оттуда коробку, из нее одноразовый шприц, наполненный прозрачной жидкостью.
— Я все приготовил. Знал, что пригодится.
— Ты — чудо! — радостно воскликнула Кира и жадно схватила шприц: — Паша все время спрашивает: ты колешься? Я отвечаю: нет, нет и нет! Мол, откуда у меня на это деньги? Ты ж наличных не даешь! И в город не отпускаешь! У меня даже мобильного нет! Паша отобрала. Позвонить не могу, а то бы на дом привезли. Есть еще люди на белом свете! Ты тоже — человек! Если б не ты… Грушин!
Она говорила бессвязно. Говорила, говорила, а глаза при этом жадно блестели, руки подрагивали от нетерпения.
— Почему ты мне помогаешь? С меня взять нечего. Я — пустая. Все продала. А, Грушин?
Тот внимательно следил за манипуляциями Киры. Когда та засучила левую штанину, воровато оглянулся на дверь:
— А вдруг кто-нибудь войдет?
— И что?
— Сид знает, что ты — наркоманка?
— Упаси Бог! Думает, что я — тяжело больная. Что у меня рак! Рак! Ха! Как это было бы просто! У меня рак души! Тоже неизлечимо, но жить с этим можно годы и годы… Хорошо, куда мне пойти? В сортир? Может, ты просто дверь запрешь?
— Да зачем? Шучу я. Никто не войдет. В мою спальню? Разве что Инга. По старой памяти. Ха-ха! Но она при Теме не станет этого делать.
— Грушин, ты — чудо! — возбужденно повторила Кира. Она сняла ботинок с ноги, спустила носок и начала примериваться к вене.
— А ты не боишься? Вдруг в шприце — яд? Вдруг я хочу тебя убить?
Кира рассмеялась и без раздумий воткнула иглу в синюю, вздувшуюся вену. На ее жилистой ноге были видны следы многочисленных уколов.
Вот уже год он знал ее маленькую тайну. От Инги, которая раньше доставала для Киры наркотики. Из жалости. Они и в самом деле были близкими подругами. И вот, покидая дом Грушиных, Инга открылась хозяину и передала ему Киру, словно эстафетную палочку. Наркоманами играть легко, доставая для них очередную дозу.
О трагедии Киры Даниил Грушин знал все. Знал, почему та продала однокомнатную квартиру и очутилась в коммуналке, почему так ненавидит Сида, почему Злата Ветер до сих пор не исписалась, напротив, выдает каждые три месяца новый любовный роман. Они же пишут в четыре руки! Злата и Кира! Но под одной фамилией. На Киру иногда находит просветление. И у нее когда-то был недюжинный талант.
35 
