121 
Поздно вечером из города очень трудно возвращаться домой. Можно сказать, это уже становилось мне в тягость. На такси это 20 000 иен, поэтому я часто и не возвращался, оставаясь на ночь, например, в сауне. В то время я оканчивал работу в 9-10 вечера и домой мог вернуться только к 12 ночи. Был очень занят, когда создавал компьютерную систему в компании на Готанде. Спать приходилось в день по 3-4 часа, и восполнять это можно было только в выходной, когда я спал до полудня. В электричке я не мог спать, и так было всегда. Наверное, из-за напряжения. Когда выпью, могу заснуть, но обычно ничего не получается. Поэтому своих детей я видел только раз в неделю.
20 марта я встал несколько позже, и поэтому пропустил два-три поезда. Накануне поздно лег, очень устал и никак не мог подняться. Во всяком случае, я уже опаздывал на работу.
Когда поезд остановился на станции Кодэмматё линии Хибия, в вагоне раздалось объявление — примерно такое: из-за происшествия на станции Цукидзи, где взорвалось что-то похожее на дымовую шашку, этот поезд отправляется в депо. Просим всех выйти из вагонов. На платформе все были недовольны. Затем подошел следующий поезд, который тоже высадил всех пассажиров, и на платформе началась давка.
Я подумал, что если немного подожду, наверное, смогу сесть на следующий поезд, и поэтому остался на платформе, встав в очередь на посадку. Вдруг раздался резкий вопль стоящей впереди женщины, но я не понял, что произошло. Затем я услышал разговор между пожилым мужчиной и служащим станции. «Какой-то странный запах», — сказал мужчина. «Вчера платформу мыли стиральным порошком, видимо, поэтому еще пахнет», — ответил служащий. Тут я тоже почувствовал какой-то кисловатый запах, и все находящиеся на платформе подняли шум.
Вскоре раздалось объявление: воздух на платформе загрязнен, поэтому все поднимайтесь наверх. После этого обстановка вокруг резко изменилась. Я тоже подумал, что лучше выйти наружу, и направился к выходу. Увидел, как впереди четыре человека несли на плечах женщину средних лет, и вновь подумал: надо как можно скорее отсюда выбираться. Не взяв обменный билет, я вышел наружу. Перед выходом сидел на корточках работник станции.
Поднявшись на поверхность, ужаснулся. 20 — 30 человек лежали на земле. Некоторые сидели на корточках, некоторые лежали лицом вверх. Ко рту тех, кто лежал, другие пассажиры прикладывали платки. Я так и не понимал, что же все-таки произошло. Похоже, что-то действительно страшное, решил я, когда увидел приближающуюся машину «скорой помощи».
Тем не менее, нужно было попасть на работу, и я пошел к станции метро Нингётё. Сначала я ничего странного не чувствовал, но когда начал идти, то, посмотрев на землю, ахнул, и сердце у меня забилось. Несомненно, это было землетрясение. Я остановился, наклонился и потрогал землю. Но ничего не почувствовал. Обычная земля. Но мне стало страшно.
Затем началась головная боль, и с глазами стало происходить что-то странное — вокруг все потемнело, при ходьбе ноги стали заплетаться. Однако тогда я не подумал, что мое состояние связано с тем, что люди падали на землю при выходе с Кодэмматё. С трудом я добрался до станции. Но когда сел в поезд, в вагоне было темно — я даже подумал, что выключили свет. Голова болела все больше. У меня обычно не бывает головных болей, и мне это показалось странным. Так я и ехал, обхватив руками голову.
Когда я сошел на своей станции, земля так же качалась у меня под ногами. Точно помню, что на фирму я пришел, немного опоздав, — в десять минут десятого. Но там никто еще не приступил к работе. Какая там работа, все смотрели телевизор: в метро произошло ужасное; говорят, что, видимо, зарин. Значит, я тоже надышался — и я скорее поехал на такси в ближайшую больницу, «Канто Хэйсин», что на Готанде. Меня сопровождала одна сотрудница компании.
В больнице я провел одну ночь. По правде говоря, больницу совсем не помню — по крайней мере, все, что было до следующего утра. Похоже, временами я терял сознание, и все время спал. Помню, врач сказал, что пульс у меня 50 ударов в минуту, что чрезвычайно мало: мой обычный пульс около 100 ударов. Поэтому врач запаниковал и даже предложил вызвать семью.
Наутро головная боль у меня прошла, но со зрением было что-то странное… Ту неделю я приходил в себя дома, а в субботу вновь вышел на работу.
Мое зрение после этого значительно ухудшилось. Медицинский осмотр показал, что если раньше зрение было 1, 2 или 1, 5, то сейчас — только 0, 6. Чувствовал, что я не смогу водить машину. По роду работы я должен пользоваться компьютером, и глаза быстро уставали. Но сам я не уставал. Только зрение подводило.
121 
