24 
Нет ответа.
— Гэвин!!! — заорала она.
— С чем?
— С отбивными.
— Чего это?
— Баранина. Куски баранины.
— Хорошо, — сказал он. — Все равно. И то и другое.
— Вместе нельзя. — Ее голос задрожал. — И то и другое вместе нельзя.
— Кто сказал?
— Твоя мать, — ответила она. Ей показалось, она может сказать что угодно, все равно он никогда не слушает.
— Когда?
— Только что по телефону.
— Ты говорила с моей матерью по телефону?
— Только что.
— Вот так чудеса. — Он покачал головой и перелистнул страницу.
— Почему? Почему чудеса?
— Потому что она умерла.
— Что? Рене? — Колетт села на подлокотник. Позже, рассказывая эту историю, она говорила: ну, в этот миг у меня земля из-под ног ушла. Но как передать тот внезапный ужас, слабость, охватившую все ее тело, ярость, негодование, слепую злобу, овладевшую ей. — Какого черта ты болтаешь? Как это умерла?
— Сегодня утром. Мне позвонила сестра. Кэрол.
— Это шутка? Я должна знать. Это шутка? Потому что если это шутка, Гэвин, я тебе ноги повырываю.
Гэвин выгнул брови, словно спрашивая, а что тут смешного?
— Я не имею в виду, что это смешно, — тут же сказала она. Зачем ждать, пока он откроет рот? — Я спросила, ты пошутил?
— Храни боже любого, кто надумает шутить по этому поводу.
Колетт прижала ладонь к груди, за которой что-то упорно трепетало. Она встала. Прошла в кухню. Уставилась в потолок. Глубоко вздохнула. Вернулась.
— Гэвин?
— Мм?
— Она правда умерла?
— Мм.
Ей захотелось ударить его.
— Как?
— Сердце.
— О боже! Ты совсем бесчувственный? Сидишь тут и выбираешь, горох или фасоль…
— Ты сама спросила, — резонно возразил он.
— Ты вообще собирался мне говорить? Если бы я не сказала, что беседовала с твоей матерью по телефону…
Гэвин зевнул.
— А куда спешить? Сказал бы в свое время.
— В смысле, ты собирался упомянуть об этом? Так, между делом? И когда же?
— После еды.
Она уставилась на него, открыв рот. С некоторым достоинством он произнес:
— Мне не до этого, когда я голоден.
Колетт сжала кулаки и поднесла их к груди. Ей не хватало воздуха, а трепет внутри замедлился до размеренного стука. В то же время она ощущала неловкость, словно все, что она могла сделать, было недостаточным, словно она заимствовала чьи-то чужие жесты, возможно, из похожего эпизода телесериала, когда обрушиваются вести о внезапной гибели. Но какие жесты уместны, когда говоришь по телефону с призраком? Она не знала.
— Пожалуйста, Гэвин, — попросила она. — Оторвись от журнала. Просто… посмотри на меня, хорошо? А теперь расскажи мне, что случилось.
— Ничего. — Он бросил журнал на пол. — Ничего не произошло.
— Но где она была? Дома?
— Нет. Делала покупки. В супермаркете. Да, точно.
— И?
Гэвин почесал лоб. Похоже, он честно старался.
— Ну, думаю, она толкала тележку.
— Она была одна?
— Не знаю. Да.
— А потом?
— Она упала.
— Она ведь не умерла прямо там? Посреди магазина?
— Не, ее отвезли в больницу. Так что насчет свидетельства о смерти можно не беспокоиться.
— Какое облегчение, — угрюмо согласилась она.
Кэрол собиралась как можно скорее продать бунгало. Она обратилась в агентство «Сиджвик и К°», единственное в тех краях и оттого заломившее за услуги два процента от сделки, зато пообещавшее неограниченное количество цветной рекламы и место в своих роликах на общегосударственных каналах.
— Мы неплохо наваримся, — сказал он. — Домишко-то кое-чего стоит.
Вот почему, объяснил Гэвин, он читал новый номер «Какое авто?». Завещание Рене приблизит его к несбыточной мечте, имя которой — «Порше-911».
— Ты не расстроен? — спросила Колетт.
Он пожал плечами.
— Мы все умрем рано или поздно. Тебе-то что? Вроде раньше тебе не было до нее дела.
— И она, Рене, жила в бунгало?
— Ну разумеется. — Гэвин поднял журнал и свернул в трубочку, как будто Колетт была осой и он собирался прихлопнуть ее. — Мы ездили к ней обедать в прошлое воскресенье.
— Нет, не ездили. Мы ни разу там не были.
— Лишь потому, что ты постоянно отменяла все в последний момент.
Это правда. Она надеялась, что сможет держать Рене на расстоянии: свадебный прием показал, что свекровь является обладательницей привычки непристойно шутить и искусственных челюстей, все время выскальзывающих изо рта. И зубы не единственное, что в ней было фальшивого.
24 
