очень нудно 
71 
Шумно дыша от возмущения, Бенет стоял на пороге. Он снова ощутил странный, немного тошнотворный запах, словно здесь недавно происходила какая-то борьба — животных или людей. Драка? Любовные утехи? Продолжая недоумевать, Бенет закрыл дверь. В кухне, похоже, ужинали двое. Да чем это Джексон занимался в своей сторожке? Вероятно, у него кто-то был, возможно, женщина. Или мужчина!
Бенет поспешил выйти на свежий воздух. Он был готов кричать и плакать: Джексон подло обманывал его! Но как он мог оказаться таким идиотом, почему так бездумно, так глупо оставил столько следов? И где он сейчас? Возможно ли, что у него есть друг-мужчина? Бенет вернулся в дом, постоял немного в холле, стараясь осмыслить безумие сложившейся ситуации.
Зазвонил телефон. Бенет кинулся к нему. Это была Анна.
— О, Бенет, дорогой, здравствуйте! Есть новости?
— Нет, боюсь, никаких… Я бы сразу дал вам знать, если бы что-то прояснилось.
— Вы звонили, разговаривали с Брэном, да? Надеюсь, он не нагрубил вам или…
— Нет, он был очень любезен. Скорее, это я спешил.
— Кстати, я хотела спросить, не мог бы Джексон приехать ко мне завтра утром?
— Да, думаю, он сможет. Сейчас его нет, но я передам. Да, да, вы можете на него рассчитывать!
— Бенет, огромное вам спасибо, вы просто ангел, и Джексон тоже!
Бенет положил трубку. И где шляется этот Джексон именно тогда, когда он позарез нужен!
— О господи, как я устал! — произнес он и подумал, что нужно прилечь отдохнуть в гостиной.
Он едва волочил ноги от усталости. Из последних сил толкнув дверь в гостиную, он вошел, прикрыл за собой дверь и, шаркая, побрел к камину. Когда диван оказался в пределах досягаемости, он уцепился за его спинку и подтянул ноги.
Но на диване лежало нечто страшное, чудовищное. Это был мужчина. Джексон.
Бенет обогнул диван и посмотрел на Джексона. Он что, мертв? Нет, дышит, но выглядит ужасающе: полуодет — видно, свалился и сразу заснул — и определенно пьян.
Бенет наклонился и принюхался. Да, пьян и полностью отключился. Он стоял, глядя на забывшегося тяжелым сном Джексона, и раздумывал. Как отчаянно жалко выглядел его слуга: мятый пиджак валялся на полу, рубашка на груди расстегнута по пояс, в разрезе виднеется голая грудь. Он небрит и, похоже, давно не мылся. Бенет взглянул на опущенные веки Джексона с длинными ресницами, на его темные спутанные волосы и вздохнул. Потом пошел обратно в холл, сел на стул и закрыл лицо руками. Так он сидел некоторое время, тяжело дыша.
Наконец, протянув руку, он взял лист бумаги с маленького столика, стоявшего рядом, и начал писать. Закончив, оставил записку на столике, посидел еще немного, упершись руками в колени, приоткрыв рот и невидяще уставившись перед собой, потом нащупал в кармане носовой платок, тихо встал и, собрав кое-какие вещи, вышел через парадную дверь, осторожно закрыл ее за собой и спустился по ступенькам. Пройдя в гараж, он завел машину и вернулся в Пенндин. К счастью, дорога оказалась довольно свободной.
Джексон проснулся. Болела голова. Он полежал немного, не двигаясь. Где он? Вспомнил, что отвез Мэриан к Кантору. Интересно, что из этого вышло? Надо будет позвонить туда. А еще лучше — съездить. Он попытался поднять голову — это оказалось трудно. Он заставил себя потихоньку сесть, но яркий солнечный свет, проникавший сквозь высокие окна, слепил его. Он снова упал на диван. «Горы, — подумал он, — Тим и горы. Ему открылась истина. Откровение — вот что видел Тим в свою последнюю минуту, когда произнес: я вижу, я вижу…»
Джексон снова сел и осмотрелся вокруг. Где он, что это за место? Да, он помнил, что был с Мэриан… Джексон закрыл глаза и опять открыл их: это была Тара, гостиная. Прислушался. Тихо. Попробовал встать, но упал обратно на диван. Головная боль давала о себе знать все сильнее. Как, черт побери, он оказался в гостиной — как заснул в гостиной, и притом одетый? Ну, в основном одетый. Вдруг неприятная мысль поразила его: он напился! Ну и что? В конце концов, он не спал два дня кряду и ему пришлось переделать множество чрезвычайно утомительных дел!
Он помнил, что сидел в кухне, ел хлеб с маслом, потом выпил совсем немного вина, но… В любом случае хорошо, что никто не видел, как он лежал, скрючившись, в гостиной на диване! Джексон осторожно встал и поднял с пола пиджак. Солнце слепило его, хотелось выйти в холл. Он бросил пиджак на пол и принялся поправлять диванные подушки. Его пугало, что он опьянел, — с ним такого никогда еще, кажется, не случалось. Разумеется, в тот момент с ним никого не было, это просто невозможно. Джексон вышел в холл, поднялся по лестнице, спустился обратно. «Нужно прибрать в кухне, — подумал он, — там ужасный беспорядок. Господи, какой же я безмозглый идиот!» В голове мелькнула новая мысль: не следует ли позвонить Кантору, чтобы выяснить, все ли в порядке, не убежала ли она снова, не учудила ли чего-нибудь еще? Направляясь к телефону, он неожиданно заметил на столике листок, на котором что-то было написано. Поднял его — записка была от Бенета.
71 
