очень нудно 
55 
– Да, друг мой, именно это я умоляю тебя сде–лать. И тебе по силам выполнить мою просьбу. Кроме того, не забудь о Винкене. Если она откажется взять книги, хранителем их должен стать ты.
Он коснулся рукой моей груди, и я ощутил легкий толчок – как раз против сердца.
– Как только мое имя исчезнет с газетных стра–ниц – если оно вообще просочится в прессу из досье ФБР, – ты передашь деньги Доре, – продолжил да–вать наставления Роджер. – Деньги всегда в цене, и они помогут ей создать собственную церковь. Дора умеет привлекать к себе людей. При наличии средств она самостоятельно справится со своей задачей. Ты понимаешь меня? Она сумеет добиться не меньшего успеха, чем Франциск, Павел или Иисус. Если бы не ее увлечение теологией, она давно уже стала бы хариз–матической знаменитостью. Она обладает всем необ–ходимым для этого. Только вот слишком много дума–ет. Теология отделяет и отдаляет ее от остальных.
Роджер вздохнул. Он говорил очень быстро, и ме–ня вдруг начала охватывать дрожь. Я отчетливо ощу–щал исходящие от него волны страха. Но чего он бо–ится?
– Вот, послушай, – сказал он. – Я хочу процити–ровать тебе кое-что. Дора упомянула об этом про–шлой ночью. Мы с ней читали книгу известного анг–лийского газетного обозревателя Брайена Эпплъярда. Ты о нем слышал? Он написал книгу под названием «Постижение современности». Дора дала мне экзем–пляр. Там есть рассуждения, с которыми полностью согласна Дора… относительно того, что все мы «духов–но обеднели»…
– Я тоже с этим согласен.
– Но речь шла и о чем-то еще – там было что-то относительно необходимости выбора. О том, что мож–но создавать теологические теории, но, для того чтобы, быть действенными, они должны исходить откуда-то изнутри, из самых глубин человеческой души. Я по–мню, как она это называла. Словами Эпплъярда. «Со–вокупность человеческого опыта». – Роджер умолк. Чувствовалось, что он растерян, что его мучают сомне–ния.
– Да, она ищет и жаждет именно этого. – Мне отчаянно хотелось успокоить его, заверить в том, что я все понимаю. – Она всей душой к этому стремится.
Я вдруг поймал себя на том, что вцепился в него с не меньшей силой, чем он в меня, и точно тате же ста–раюсь удержать его рядом.
Роджер смотрел в сторону.
Меня охватила невыразимая печаль. Зачем, поче–му я это сделал? Да, этот человек был мне интересен, я знал, что он порочен. Но как я мог? С другой стороны, что было бы, останься он рядом со мной таким, каков есть? Что, если бы он стал моим другом?
Ладно, это все детские рассуждения, эгоистичные и корыстные. Мы говорили о Доре, о теологии. Конеч–но, точка зрения Эпплъярда была мне понятна. «По–стижение современности»… Я вспомнил эту книгу. Отыскал ее в глубинах своей бессмертной памяти и словно перечел заново.
Роджер молчал и не шевелился.
– Послушай, чего ты так боишься? – спросил я. – Пожалуйста не темни, не скрывай от меня ничего!
Я вцепился в него – грубо, бессовестно, но при этом едва не плача при мысли о том, что убил этого человека, отнял у него жизнь, а теперь отчаянно жаж–ду только одного: как можно дольше удержать возле себя его дух.
Он не ответил. Но выглядел очень испуганным.
Оказывается, я вовсе не безжалостное чудовище, каковым всегда себя считал. Я не могу равнодушно видеть людские мучения. Я всего лишь проклятый упря–мец, так и не разучившийся сопереживать страдани–ям других.
– Роджер! – взывал к нему я. – Посмотри на ме–ня! Продолжай, не молчи!
Однако он пробормотал только несколько слов – что-то о Доре и о том, что ей, возможно, удастся най–ти то, что так и не смог отыскать он сам.
– Что именно? О чем ты? – потребовал я пояс–нений.
– Богоявление… – прошептал он.
О, это чудесное слово! Оно из лексикона Дэвида. Совсем недавно я слышал это слово из его уст, а вот теперь оно слетело с губ Роджера.
– Послушай, по-моему, они идут за мной, – не–ожиданно произнес он, и глаза его расширились. В этот момент он казался скорее удивленным, озадаченным, чем испуганным. Он прислушивался к чему-то. До ме–ня тоже доносились какие-то звуки. – Помни о моей смерти, – ни с того ни с сего произнес он, как если бы в этот момент мысль о ней наиболее отчетливо воз–никла у него в голове. – Расскажи Доре о том, как я умер. Убеди ее в том, что смерть очистила оставшиеся после меня деньги. Ты понимаешь, о чем я? Я за–платил за это своей смертью. Деньги теперь чистые. И книги Винкена, и все остальное больше ничем не запятнаны. Представь ей все в самом выгодном свете. Скажи, что я искупил все свои грехи собственной кровью. Ты понял меня, Лестат? Используй все свое красноречие! Расскажи ей!
55 
