Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
91 
Фактику по имени Сингэ Третий!
Чжоу-ван приказывает арестовать начальника уезда, главного казначея, генерала Чи Шу-чжао, судью – и сюцая Сингэ Третьего!
Опять же, аресты явно проводились в порядке важности задерживаемых лиц для принца Чжоу. Но когда выездного следователя бросили в камеру, сюцай уже был там!
Неужели Сингэ Третий важнее для Чжоу-вана, чем он, Бао Драконова Печать?!
Судье на мгновение стало даже немного обидно.
Почему сюцай оказался в камере раньше выездного следователя? Откуда Сингэ Третий узнал о болезни Сына Неба и предстоящей смене власти? Ведь город тогда еще отнюдь не полнился слухами, как утверждал сюцай! И почему Сингэ Третий так настойчиво убеждает своего начальника признаваться во всем?
Ответ был очевиден: сюцай – провокатор!
Судья незаметно покосился на увлеченно разглагольствовавшего сюцая.
«Ну-ну, „утка“, ты у меня покрякаешь!» – мрачно подумал выездной следователь, однако опускаться до придумывания планов мести сюцаю не стал, справедливо решив положиться в этом деле на волю случая.
В данный момент достойного сянъигуна значительно больше волновала собственная судьба.
Несомненно, его будут пытать. Что ж, придется держаться.
Сколько?
«Не больше месяца», – прикинул судья.
В том, что Стальной Хребет уже начал действовать, судья Бао не сомневался.
4
– …А работает Недремлющее Око вот так: кладете руку на этот квадрат – и видите Первую канцелярию, на этот – Вторую…
Судья внимательно слушал объяснения черта-лоча (старого знакомца Ли Иньбу) и старался ничего не пропустить.
Всего разноцветных квадратов, нарисованных прямо на черном столе чертовых живописцев, было одиннадцать. Десять из них соответствовали десяти здешним канцеляриям, а в одиннадцатый разрешалось прямо пальцем вписать имя нужного человека или название местности – и требуемое изображение мигом появлялось в зрачке нарисованного глаза, который выездной следователь немедленно про себя обозвал Адским Оком.
Наконец Ли Иньбу решил, что высокоуважаемый сянъигун все понял (в последнем судья отнюдь не был уверен), и поспешил удалиться; а судья Бао уселся за стол и принялся упражняться в пользовании новым приспособлением.
Для начала прошелся по всем канцеляриям, внимательно всматриваясь в стеллажи со свитками, – но нет, руки пока не появлялись. Затем, просто из интереса, вписал в чистый квадрат имя Ли Иньбу – и Адское Око немедленно показало ему черта-лоча: сидит за столом и, высунув от усердия лопатообразный язык, заполняет какую-то бумагу.
Судья был вполне удовлетворен результатом и от нечего делать стал рассматривать само Око.
Наконец судья понял, что было странного в этом огромном глазе: он словно бы состоял из множества отдельных ячеек, как, к примеру, пчелиные соты или глаз стрекозы.
Словно по какому-то наитию выездной следователь схватил лежавшую рядом чудодейственную мухобойку из оленьего хвоста и махнул ею, пройдясь сразу по всем квадратам.
– Я так и знал! – констатировал судья, откидываясь на спинку кресла. Он был весьма доволен, что его догадка оказалась верной: в ячейках Ока высветились изображения всех десяти адских канцелярий одновременно!
Правда, картинки получились маленькими, и разобрать на них что-либо было затруднительно.
Манипулируя мухобойкой и ладонью свободной левой руки, судья Бао некоторое время занимался тем, что уменьшал и увеличивал количество картинок в Адском Оке, и наконец выяснил: нормальной видимости можно добиться, когда картинок не более пяти-шести. На этом он решил остановиться, попеременно вызывая канцелярии с первой по пятую и с шестой по десятую.
«Теперь-то уж злокозненные руки от меня не ускользнут!» – подумал судья.
Однако еще один сектор чудесного глаза оставался незадействованным, и высокоуважаемый сянъигун задумался: что бы такое в него поместить?
Вдруг в памяти судьи всплыли слова черта-художника: «…Возможность наблюдать за любой частью Преисподней и ее окрестностей…»
Интересно, что черт подразумевал под «окрестностями»?
Выездного следователя весьма интересовало, как сейчас обстоят дела у бежавшего из Нинго генерала Чи Шу-чжао. И судья, недолго думая, вывел имя достойного полководца в пустом квадрате на своем столе.
Пустой сектор мигнул, и в нем образовалась достаточно благожелательная физиономия Владыки Янь-вана. Судья Бао от неожиданности чуть не вылетел из кресла и поспешно проговорил:
91 
