очень нудно 
218 
Том сидел на ковре с Зедом и Адамом, бездумно играл с песиком и вполуха слушал болтовню Алекс.
Алекс говорила:
— Я вообще не пойму, что такое творится с городом в последнее время, и Шалунишка опять выбросил фонтан, тут, пожалуй, поверишь, что мы просто регулярно сходим с ума всем городом, может, это друиды, римляне и всякие древние языческие боги, что-то такое. Мне всегда казалось, что те две девчонки, что в Слиппер-хаусе, тоже как-то в это замешаны, они такую суматоху устроили в прошлую субботу. Что-то неприятное было в этой парочке. Хорошо, что они съехали.
— Съехали? — переспросил Брайан, — Когда?
— Во всяком случае, я надеюсь, что съехали. Сегодня рано утром я нашла ключи — их просунули в конверте в щель для почты. Ни письма, ни «спасибо», только ключи. Я, конечно, пошла посмотреть, все ли там в порядке, — они собрали все вещи, упаковали в сундук и чемоданы с запиской «за ними пришлют». Дом, кажется, в порядке, только на паркете в прихожей какое-то бурое пятно. Я решила, что больше их не увижу, но нет, примерно через час слышу, кто-то бежит по боковой дорожке к гаражу. Смотрю в окно — глядь, а это наша барышня.
Том, который начал прислушиваться, ахнул и отвернулся, неистово краснея.
— И вот она, вся растрепанная, бежит по траве как сумасшедшая. И мне очень не понравилось, что она пришла через парадный вход — им же велено было не путаться у нас под ногами, а ходить через калитку. Я думала спуститься, отругать ее и выяснить, почему они съехали так внезапно, уж, кажется, могли бы хоть из вежливости предупредить, и, ты знаешь, они меня ни разу не поблагодарили, даже на чай не позвали. Горничная-то, конечно, неотесанная, но девушка вроде бы уже взрослая, правда, говорят, она умственно отсталая, и я думаю, так оно и есть, в общем, я вышла, а она там звонит в дверь и дергает за ручку и кричит во весь голос. Потом как забегала вокруг дома, заглядывает в окна, пытается их открыть и кричит, как зверь какой. Обежала вокруг, увидела меня, и я говорю: «Чем могу служить?» — а она: «Где Перл?» — вот так прямо. Это горничная, и я говорю: «Она уехала, вернула ключи, ваши вещи все собраны», и только собиралась ее спросить, когда они заберут вещи, как увидела, что она не в себе, до этого плакала и вот-вот опять заплачет, и стоит и смотрит на меня, как будто с ума сходит, а потом без единого слова повернулась и помчалась по саду к задней калитке, только волосы развеваются, и больше я ее не видела. Ты представляешь?
— Она не умственно отсталая, просто очень застенчивая, — сказала Габриель. — В поездке к морю она была совершенно нормальная.
Габриель закурила, потом быстро погасила сигарету в пепельнице.
— Я подумал, что она немножко отсталая, — сказал Брайан. — Она от себя в тот день ни слова не сказала.
— Очень странная, спору нет, — ответила Алекс.
— Бедная девочка, — сказала Габриель. — Это все профессор Розанов виноват, говорят, он совершенно ею не занимался, он не любит детей.
— Когда это было? — спросил Том, — Сегодня утром?
— Да.
Том, не поднимаясь с колен, сел на пятки. Он начал считать вслух: «Среда, четверг, пятница…» Если Хэтти еще здесь… что это значит? Когда, по словам Перл, они уехали, в какой день Розанов забрал Хэтти, что случилось прошлой ночью? Может, Алекс просто ошиблась, или это было привидение? Что все это значит? А самое главное, что делать Тому? Может быть, ему надо сейчас что-нибудь сделать, и, возможно, даже немедленно? Изменит ли это что-нибудь? А вдруг — все изменит? Теперь ему казалось: если бы он верил, что все кончено, в этом был бы хоть какой-то покой. Ну да, а разве не все кончено, несмотря на этот ужасный визит? Какой это ужас вообще, что она вернулась вот так, до чего бессмысленно, совершеннейший кошмар…
Тут в комнату вошел Джордж.
Хотя дверь гостиной была закрыта, он, поднимаясь по лестнице, мог ясно слышать их голоса. Но слышал или нет — он изобразил удивление.
— О, да тут семейная картина и выпивка, а мне нальют?
— Привет, дорогой, — сказала Алекс, словно ждала его (хотя на самом деле не ждала). Она обычно не называла Джорджа «дорогим» ни на людях, ни наедине, и это слово прозвучало как лозунг или вызов.
— Налей своему брату, — сказала она Тому.
— Виски, дорогой Том, — сказал Джордж, подражая Алекс и улыбаясь.
Том налил виски, протянул Джорджу и спросил:
— А что, Розанов еще здесь?
— Нет, он далеко-далеко, покинул нас, ушел, мы его больше не увидим, он стерт из памяти, уничтожен, перешел в невидимый мир, без мысли и движения, единственное, необходимое, короче, его больше нет.
218 
