55 
— Не могу выразить, насколько благодарна за то, что ознакомил меня с процедурой.
— Никаких проблем. А после завтрака должна снова соблазнить меня и заманить в кровать.
Сюзанна засмеялась и прижалась к нему щекой в восхитительно доверчивом жесте.
— Придется попрактиковаться, но с парочкой омлетов, думаю, справлюсь уже сейчас.
— Угу, если найдешь что-нибудь в холодильнике.
— Подать тебе одежду?
— Зачем?
Сюзанна взглянула на Холта. Он с прежним вожделением пожирал ее глазами.
— Ладно, проехали.
Отойдя подальше, инстинктивно повернулась к нему спиной, нащупывая на полу рубашку.
— А что ты станешь делать, пока я буду готовить?
Холт поймал концы пушистых волос и позволил им скользнуть сквозь пальцы.
— Стану любоваться тобой.
Чем с наслаждением и занялся, наблюдая за тем, как Сюзанна мечется по его кухне, как скользит по стройным бедрам его рубашка, вдыхая аромат кофе, заполнивший воздух, вслушиваясь в низкий веселый голос любимой, разговаривающей с собакой.
Сюзанна почувствовала себя более непринужденно, погрузившись в привычные домашние хлопоты. Совместно посаженный кустарник желтел под окном, словно лучик солнечного света, а бриз все еще пахнул дождем.
— А знаешь, — заметила она, натирая сыр в яйца, — мог бы приобрести еще что-нибудь, кроме тостера, одной кружки и неглубокой сковороды.
— Зачем?
Холт откинулся на стуле, удобно развалившись, и потянулся за сигаретой.
— Ну, некоторые люди действительно используют кухню, чтобы готовить настоящую пищу.
— Только если не слышали о еде на вынос.
Увидел, что кофе закапал через край, и встал, чтобы налить две чашки.
— Что ты кладешь туда?
— Просто черный. Мне нужен хороший толчок.
— А по мне, так тебе нужно больше спать.
— Примерно через час я должна приступить к работе.
Держа миску с яйцами, Сюзанна замерла, глядя в окно. Холт узнал этот взгляд и погладил поникшие плечи:
— Не надо.
— Извини.
Сюзанна повернулась к плите и вылила взбитые яйца в неглубокую сковороду.
— Не могу не задаваться вопросом, что они делают, хорошо ли проводят время. Дети никогда не уезжали так далеко.
— Разве он не брал их на выходные?
— Нет, только пару раз на полдня, да и те не слишком удались.
Помешивая омлет, Сюзанна попыталась приободриться:
— Ладно, осталось потерпеть еще тринадцать дней.
— Ты не поможешь ни им, ни себе, вкалывая до изнеможения.
Чтобы отогнать раздражающее бессилие, Холт начал массировать напряженные хрупкие плечи.
— Я в порядке. Буду в порядке, — поправилась Сюзанна. — У меня более чем достаточно заказов, чтобы забыться в работе в предстоящие две недели. К тому же, пока дети отсутствуют, смогу уделить больше времени поискам изумрудов.
— Предоставь это мне.
Сюзанна посмотрела через плечо.
— Это наше семейное дело, Холт. И всегда было нашим.
— Теперь и я вовлечен в эту историю, поэтому справлюсь сам.
Она выкладывала омлет так же тщательно, как подбирала слова:
— Ценю твою помощь. Как и все мы. Но камни недаром называют калхоуновскими изумрудами. Двум моим сестрам угрожали из-за них.
— Именно потому это теперь моя задача. Вы с Ливингстоном в разных лигах, Сюзанна. Он умный и жестокий и не станет вежливо просить тебя уйти с дороги.
Повернувшись, Сюзанна вручила ему тарелку:
— Мне уже приходилось иметь дело с умным и жестоким мужчиной, я и так провела в страхе достаточную часть своей жизни.
— И что это значит?
— Только то, что сказала.
Сюзанна подняла свою тарелку и кружку с кофе.
— Не позволю какому-то ворюге запугать себя или заставить бояться поступать наилучшим образом для меня самой или моей семьи.
Холт покачал головой. Он спрашивал совсем не об этом.
— Ты боишься Дюмонта? Физически?
Она вздрогнула, потом выпрямилась.
— Мы говорим об изумрудах.
Сюзанна попыталась отойти в сторону, но Холт заблокировал дорогу. Серые глаза помрачнели, но когда он заговорил, голос звучал настолько мягко и спокойно, как она никогда прежде не слышала:
— Он бил тебя?
Бледные щеки запылали, затем краски отхлынули от лица.
— Что?
— Я хочу знать, бил ли тебя Дюмонт когда-нибудь?
Нервная судорога перехватила горло. В противоположность спокойному тону, в суровом взгляде пылал внушающий ужас огонь насилия.
55 
