37 
— Кто это? — раздался сзади голос матери.
Жермена подошла к ней и, выглянув из окна, увидела стоявший там «рейнджровер». И когда из него вышел не кто иной, как Лукас Тэвинор, в голове ее мелькнула мысль: она столько размышляла о нем, что рассудок сыграл с ней злую шутку.
Но Лукас не был плодом ее воображения.
— Разве это не брат Эша? — воскликнула Грейс Харгривз и сразу забеспокоилась: — Как ты думаешь, с Эдвиной что-нибудь случилось?
Жермена постаралась взять себя в руки.
— Конечно, нет, — ответила она, радуясь, что отец отправился в деревенский магазин купить что-нибудь почитать. Он бы с ума сошел при мысли, что с Эдвиной произошел «еще один» несчастный случай.
В дверь позвонили, и Жермена пошла открывать.
Ах, как же замечательно снова видеть его! Сердце девушки так переполнилось счастьем, что ей показалось, будто на какие-то секунды время остановилось. Она стояла на пороге и просто смотрела на него.
Лукас тоже, по-видимому, не находил слов, глядя на нее. Вдруг он как можно небрежнее произнес:
— Проезжал мимо… — И с улыбкой, от которой у нее задрожали коленки, продолжил: — Подумал, что можно остановиться и напроситься на чашку кофе.
Как будто солнышко вышло из-за туч!
— А я собралась пойти погулять, — выпалила Жермена и тут же прикусила губу: только что она лишила себя возможности провести в его обществе пятнадцать, а, может быть, и тридцать минут.
— Идешь одна? — спросил он.
— Я люблю снег, — невпопад ляпнула она и удивилась, что это у нее с головой.
— А этот дьявол Стюарт не сопровождает тебя?
Она засмеялась. Ах, какая радость, какое блаженство просто видеть Лукаса!
— Все в порядке?
Голос матери, появившейся за плечом, резко опустил ее на землю.
Жермена открыла рот, чтобы сообщить Грейс, что Лукас просто заехал на чашку кофе, когда, к ее восторгу, он произнес:
— Доброе утро, миссис Харгривз. Я хочу забрать вашу очаровательную дочь на прогулку, если вы не возражаете.
Лицо Грейс Харгривз озарилось улыбкой. К полному недоумению Жермены, мать действительно поверила, что Лукас проехал много миль в такую плохую погоду только для того, чтобы пойти с ее младшей дочерью погулять. Но прежде, чем Жермена успела обрести голос и сказать, что Лукас случайно попал в их края, Грейс уже пригласила его:
— Может быть, останетесь у нас на ланч, когда вернетесь? После вчерашнего празднества сегодня у нас только холодное мясо, но мы будем очень рады.
— Спасибо, — тут же согласился Лукас.
Жермена забыла обо всем, кроме того, что ей только что отвели пару часов.
— Увидимся позже, — сказала она матери.
Застегнув куртку, Жермена спустилась со ступенек, отчаянно пытаясь взять себя в руки. Лукас поспешил за ней.
— Полагаю, Эдвина сейчас у вас, — промолвила она, когда они подходили к одной из надворных построек ее отца.
— Сегодня утром она поздно встала, — сообщил Лукас.
Потому что поздно легла накануне? — любопытствовала Жермена. При этой мысли ее охватила ревность, и девушка обнаружила, что вошла внутрь постройки, как будто хотела спрятаться от Лукаса.
— Что-то ищешь?
О господи! Жермена сразу пришла в себя. Еще не хватает, чтобы у Лукаса возникло хоть слабое подозрение о том, какое жестокое чувство терзает ее, когда она думает, что он вместе с Эдвиной.
Ответ подсказал ее ангел-хранитель.
— Где-то здесь есть санки. Но вы, наверное, не захотели бы…
— Я хочу, — тут же заверил он ее.
Жермена рассмеялась. Пусть она пожалеет об этом впоследствии, сегодня ей ничто не помешает насладиться его обществом.
Наконец они отыскали санки — покрытые ржавчиной и паутиной, но все же пригодные для катания.
— Показывайте дорогу, мисс Харгривз, — скомандовал Лукас, взяв веревку и потащив за собой сани. — Вероятно, вы знаете здесь самые лучшие горки.
— Но вы можете промокнуть.
— Мне все равно, — сказал он.
У него был такой потрясающий вид, что Жермене ужасно захотелось поцеловать его.
Она отвернулась и, чтобы избавиться от искушения, легким тоном спросила:
— Итак, что принес вам Санта на Рождество?
Лукас немного помолчал.
— Не то, что я хотел, — наконец ответил он.
— Наверное, вы были не очень хорошим мальчиком.
— Напротив, — пожаловался Лукас. — Я был таким хорошим, что вы даже не поверите.
— Не поверю, — засмеялась она.
На горках было много народу, но Жермена не замечала никого, кроме любимого мужчины. Они съезжали вниз и поднимались вверх; она визжала, Лукас смеялся, когда они подпрыгивали и падали. Никогда Жермена не была так счастлива. Она не чувствовала голода, но догадалась, что подошло время ланча, когда группы катающихся на санях начали редеть.
37 
