47 
— Но ведь это вы меня опять схватили, швырнули на этот грязный ковер и навалились сверху!
— А вы снова ответили на поцелуй.
— Ну хорошо, мы квиты. А теперь позвольте мне встать.
— Еще одна маленькая деталь…
— Что еще? — Оливия изо всех сил пыталась показать, что Рональд всерьез испытывает ее терпение.
— Хватит ломать комедию. У вас уже нет жениха. Или вы запамятовали?
— Вы что, наводили обо мне справки, жалкий шпион?!
— Мне всего лишь попала в руки американская газета с объявлением о расторжении помолвки. Так что я знаю, что вы разорвали помолвку незадолго до своего приезда сюда. Сеньорита, вы заслуживаете наказания за свою ложь, которая понадобилась, чтобы держать меня на расстоянии, верно?
— Вы слишком высокого мнения о себе.
— Иной причины просто нет.
— Заткнитесь.
— Вот так уже лучше.
— Я буду кричать! — пригрозила Оливия.
— Кричите.
— Ладно, чего вы хотите?
Рональд задумался, и ей пришлось напомнить о себе.
— Даррелл, пол здесь далек от идеального состояния, а моя рубашка совсем новая. К тому же внизу ужасный сквозняк.
Рональд так посмотрел на нее, что Оливии не было никакого смысла притворяться, что она не понимает, в каком направлении двинулись его мысли. И она со всей возможной твердостью сказала:
— Нет!
К сожалению, это прозвучало как жалкий, тонкий писк.
— Нет? — переспросил Рональд, и было в его голосе нечто такое, отчего у Оливии в сладком спазме скрутило низ живота. — Тогда вам стоит еще полежать и подумать.
— Я простужусь, заболею и умру. Вы этого хотите? — жалобно сказала она.
Удивительно, но именно эти слова заставили его встать. На его губах играла странная улыбка.
— Думаю, своей покладистостью вы заслужили сытный обед, — сказала Оливия, стараясь не смотреть на Рональда и делая вид, что всерьез озабочена состоянием своей одежды.
— Одним обедом вы не отделаетесь, — заверил он.
— Тогда двумя — наверняка! — И Оливия поспешила уйти, пока этот разговор не завел ее слишком далеко.
Рональд выждал несколько минут, чтобы успокоиться, и тоже отправился на кухню. Еще на лестнице он почувствовал запах, от которого его рот моментально наполнился слюной: ваниль, горячая сдоба… Лаура редко баловала его выпечкой. Готовила она неплохо, но с кухни никогда не доносились столь божественные ароматы и… детский смех? Дети в его доме?.. Внутри шевельнулась свернувшаяся клубком змея. Рональд шагнул в кухню.
— Дядя, ты приехал?! — завопил Винсент.
Оливия обернулась и увидела Рональда: огромного и ужасно недовольного. Ох, стоило накормить его раньше, чем вернутся с прогулки Карлос и Винсент! Щеки ее невольно окрасились румянцем при воспоминании о том, что именно ее задержало.
— Вин, что ты здесь делаешь? Где твоя мать?
— Мама уехала, уже давно, — охотно ответил Винсент. — Я здесь уже три дня, и мне очень нравится. Мы с Ливи каждый день пекли печенье, а Карлос разрешил поиграть со своей собакой и подарил мне игрушечный автомат. Я сегодня целый день стрелял…
Румянец Оливии стал еще гуще, и, наверное, ей назло Рональд поинтересовался:
— Ну и как, попал?
— Нет, он же игрушечный.
Рональд поймал выразительный взгляд Оливии и усмехнулся. Несмотря на ее отговорки, он был намерен напомнить ей о неоплаченном долге. И в самое ближайшее время.
— Хотите мате, Даррелл? — предложила Оливия. — Обед будет готов через несколько минут.
— Нет, я подожду.
— Тогда я уложу Вина спать, ему уже пора вздремнуть.
Мальчик вприпрыжку выбежал из кухни. Рональд увидел, что Оливия, догнавшая Винсента на лестнице, наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. Мальчик засмеялся, а она ласково взъерошила его волосы.
18
— Вы умеете обращаться с детьми? — спросил он, когда Оливия вернулась.
Она только развела руками, как бы предлагая проанализировать то, что он видел собственными глазами, и подошла к плите.
— Почему у конюшни стоит оседланная лошадь? — продолжал Рональд допрос.
— Да вот хочу прокатиться, поэтому и попросила Карлоса оседлать кобылу. Да-да, Даррелл, я осмелилась взять вашу лошадь и хотела немного попрактиковаться. Надеюсь, вы нас не только не убьете за это, но и даже не покалечите.
— Кого это нас? — мрачно поинтересовался он.
— Меня и лошадь, — с готовностью пояснила Оливия, наклоняясь к пышущей жаром духовке. — Она довольно мила и очень послушна. Мне бы не хотелось, чтобы вы лишились такого прекрасного животного…
47 
