очень нудно 
82 
— Я заметил, шо ты звезданутая. Давай штраф и отъезжай, пока я наряд не вызвал.
— У меня есть наряд. От самой Карины Грач.
— Може, тебе психиатрическую? — уже вежливо поинтересовался гаишник.
Вот и он туда же.
— Меня там не берут.
Я закурила, и протянула ему газету с голой собой на первой полосе. Мент уставился на фото, потом на меня.
— Шо-то я не понял. Это ты, шо ли тут, в передовице?
— Я же говорю, бери автограф, не ошибешься.
Я расписалась на газете, и под блеяние Таньки нажала на газ.
* * *
Лифт, конечно, не работал. И конечно, Танька на восьмой этаж идти отказывалась. Вес у нее был не тот, чтобы схватить ее под мышку, поэтому единственным рычагом управления этой скотиной, оставались рога. Я схватила за них Таньку, и потащила по лестнице вверх. Три этажа мы преодолели на одном дыхании. На четвертом я устала, и спряталась за мусоропровод перекурить. Мимо шла старушка, которая, заметив роскошную козу, схватила ее за рога и резво потащила в свою квартиру.
— Эй, бабка! — выскочила я из укрытия. — Это моя коза.
— Совсем оборзели! — ругнулась бабка, — Уже коз в мусоропровод пихают. Давеча ребеночка там нашла, протокол составляли. Вот молодежь, все в отходы, все в отходы…
На пятом мне повстречалась пожилая чета. Дама ойкнула:
— Какая прелесть!
— Прелесть, — подтвердил вышколенный муж.
— Как называется ваш клуб? — дама потеребила Таньку за рога.
— Фигзнает, — задыхаясь, ответила я.
— Вася запиши.
Вася записал.
— У вас щеночки бывают?
— Бывают. Но редко, — сообщила я.
— Запишусь! Хочу! Хочу!
Дама упорхнула, уводя послушного супруга.
Сазона дома не оказалось. Я воспользовалась ключами, которые он мне отдал и с трудом открыла железную дверь. После пережитых мытарств, теплый душ и мыльную пену Танька пережила спокойно. Она только беспрестанно встряхивалась и громко стучала копытами по дощатому полу. Я надела на нее противоблошиный ошейник, и решила, что домой доставлю ее утром, сухую и свободную от паразитов. Я включила огромный плоский телевизор и заснула под звуки перестрелки.
Проснулась я от топота. По коридору туда-сюда бегал Сазон и приговаривал:
— Ой, херово мне, херово! Ой, херово мне, херово!
— Что случилось? — испугалась я.
Он резко остановился и скрюченными пальцами схватил себя за плешивую голову.
— Все, — даже не пытаясь кричать, сказал Сазон. — Допился. Хана мне, доча! Черти явились. А ведь с утра ни-ни!
— Какие черти? — крикнула я ему в ухо.
— Там. Черт. Рога, копыта. Глаза круглые, лохматый. Почему-то белый, и почему-то мокрый!
Я вспомнила, что по дому бродит мокрая Танька.
— Это коза! — проорала я.
— Это не шиза! — грустно крикнул Сазон. — Это белая горячка!
— Я привела козу! — заорала я ему в ухо.
— Зачем? — удивился и обрадовался Сазон. — Разве ее едят?
— Помыть! У нее блохи!
— Ах побрить! — оживился дед. — Это святое дело, когда мандавошки! В армии так завсегда делают!
Он сбегал куда-то и принес опасную бритву.
— Давай козу!
Я испугалась. Брить козу я не хотела, я уже очень от нее устала. И потом, что же Муза будет драть своей пуходеркой? Я начала отвлекающий маневр:
— А у меня бутылочка!
Дед задумался с бритвой в руках.
— Говно небось?
— Абсент!
— Точно говно! — не услышав ни звука, подтвердил Сазон. — Но опять же, это только коза с мандавошками, а не белая горячка! Пойдем, доча, у меня и закуска есть!
На кухне он недовольно порассматривал бутылку абсента, которую я предусмотрительно захватила с собой.
— Тьфу, буржуазия зеленая! Наливай!
Он достал граненые стаканы, и выложил на блюдо груду соленых огурцов. Я решила его не отговаривать от такой закуски, а подать личный пример. Я в стакане развела водой сахар и добавила туда абсент.
— Ты что, доча?! — заорал Сазон. — Сбрендила? Чтобы я, старый вояка, хлебал сахарную водицу?!
Он до края наполнил стакан зеленым напитком и залпом выпил половину. Часто заморгав, Сазон крикнул: «Не понял!», и так же залпом допил остальное.
— Понял! — не моргнув сообщил дед. — Может, это и букет, но по мне, так лебеда зеленая. Для бедных. Я лучше водочки.
Не успела я глазом моргнуть, как Сазон достал из холодильника початую бутылку «Истока», опрокинул стаканчик и схрумкал два соленых огурца.
82 
