48 
– Я и не надеялась увидеть вас вновь, – сказала она язвительно.
На его лице не дрогнул ни один мускул.
– Я хочу поговорить с вами. Вылезайте из бассейна, – надменно бросил он.
Взглянув на Эрнандо, Джемма поняла, что ничего хорошего ей ждать не приходится. Она великолепно знала это выражение, не предвещавшее приятного разговора. А поэтому она инстинктивно завернулась в полотенце, решив, что это хоть плохая, но все-таки защита.
– Как сказала мне тетушка, – ледяным голосом начал он, – вы хотите вернуться в Америку.
– Я не могу оставаться здесь больше, – нервно теребя полотенце, ответила Джемма. – Я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы выдержать перелет. На следующей неделе я должна выйти на работу, в противном случае я потеряю место.
– Но это же не единственная больница, вы можете работать где-нибудь еще, – раздраженно сказал Эрнандо.
– Но я хочу работать именно в этой больнице! Вы не понимаете… – начала было Джемма.
Эрнандо шагнул к ней и обнял ее.
– Я не могу отпустить вас, – яростно простонал он, крепко сжимая в своих объятиях.
– Это неразумно. Именно вы настаивали на скорейшем моем отъезде. Именно вы сбежали из этого дома, когда…
– И вот я приехал. Я больше не мог быть вдали от вас, – бормотал он, крепче прижимая к себе Джемму.
– Посмотрите, вы промокли, – дрожащим голосом прошептала она.
Эрни взглянул на свою мокрую рубашку и на соблазнительные холмики ее грудей, обтянутые влажной тканью.
– Я не просто вымок. Я безнадежно вымок. Я утонул, – хрипло ответил он. Его пальцы скользнули под ткань лифчика, коснувшись прохладной кожи.
– Эрни! – Джемма выдохнула его имя, и в этот момент его губы нашли ее рот, подавляя слабое сопротивление.
Она погрузила пальцы в его жесткие волосы, сердце готово было выскочить из груди. Взяв руку Джеммы, он положил ее себе на грудь и провел по ней, чтобы она могла ощутить его крепкие мускулы.
– Прикоснись ко мне. Прикоснись ко мне так, как ты это делала в Андах. Джемма! – Окна в доме выходили на бассейн, и, чтобы скрыться от любопытных глаз, он подтолкнул ее под тент.
– Эрни, Хуанита… – напомнила ему она, но его язык продолжал свой дерзкий путь по ее нежной груди.
– Мой бог! – стонал он. – Что я делаю? Я всего лишь хотел обнять тебя, а сейчас готов поглотить тебя всю, без остатка.
Джемма снова прильнула к Эрнандо и, обвив руками его шею, слилась с ним в страстном поцелуе. Она уже не была хозяйкой своего тела. Оно принадлежало этому сильному красивому мужчине. Отдавшись неистовым ласкам его губ, языка, пальцев, исследующих сокровенные уголки ее тела, она лишь слабо стонала, все теснее прижимаясь к его плоскому твердому животу и лихорадочно гладя его спину.
– Это сумасшествие, – хрипло прошептал он и оторвался от Джеммы. – Теперь ты понимаешь, почему я не могу отпустить тебя? Ты проникла в мою душу, колдунья!
– Что же мне теперь делать? – растерянно спросила Джемма.
Эрнандо стоял рядом, обнимая ее за плечи.
– Останься со мной и люби меня.
Остаться здесь? Нет, она не может это сделать. Да, она хочет его, как и он ее, это страсть – очень сильная страсть. Джемма никогда не испытывала ничего подобного. А Эрнандо уже тридцать пять, он намного опытнее ее, и он самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела в жизни. Но он не любит ее.
Нет, она не может остаться, ведь страсть вначале утихнет, а потом совсем уйдет. И она останется на этой чужой земле с человеком, который не любит ее. А эти темные глаза, такие загадочные, таинственные… Ну разве прочитаешь в них то, о чем он думает.
– Как я понял, вы уже сделали выбор? – тихо спросил Эрнандо. – Пойдемте в дом и выпьем чего-нибудь прохладительного.
Он повернулся, собираясь уходить, а Джемма тихо спросила:
– Когда вы уезжаете?
Он обернулся и внимательно посмотрел на нее.
– Я не собираюсь уезжать. Мендозы не бегут от своих проблем, они их решают. Это вы собираетесь сбежать в свою жалкую больницу.
– Эрни, пожалуйста! – умоляюще проговорила Джемма. – Вы не можете держать меня здесь!
– Не могу, если вы хотите уехать, – мрачно кивнул он и пошел в дом.
Джемма смотрела ему вслед, не в силах пошевелиться.
В этот момент она вдруг почувствовала вспышку любви – сильную и неконтролируемую, болью отозвавшуюся во всем теле.
Я люблю его, поняла Джемма. Люблю глубоко. Люблю страстно. Люблю такой любовью, которая поглотила меня без остатка.
48 
