56 
— Прости меня, Марибелл… Я искренне сожалею. И раскаиваюсь. Если хочешь, я буду извиняться хоть каждый день.
— Мне кажется, это недостаточная расплата.
— Что ж, тогда выходи за меня замуж, и у тебя будет возможность мучить меня каждый день.
— А как же Уоррен? Тебя совсем не волнует, что будет с ним?
— Он не пропадет. Кстати, мне донесли весть об его успехах. Он действительно молодец. Марибелл, ты помогла ему обрести себя, и это замечательно. Но ведь ты его не любишь.
— Да, — со вздохом призналась Марибелл, — не люблю. Но вот тебя я просто ненавижу!
— Марибелл, когда ты ушла из моего кабинета, я сидел и не мог дальше работать. Сожалел, что обидел тебя. Но в тот момент я полагал, что так будет лучше… А на следующий день ты исчезла. Исчез и Уоррен. Я понял, что он помог тебе уехать. День за днем я сидел в этом загородном доме и думал о тебе.
— Ты ни разу не позвонил!
— Я был уверен, что ты не пожелаешь разговаривать.
— Но ты даже не попробовал!
— А ты ответила бы на звонок?
— Нет, — засмеялась Марибелл.
— Когда я столкнулся в кафе с твоими коллегами, Джулс и Мэгги, моим первым желанием было попросить их отвести меня к тебе. Я ведь не знал, где ты живешь… Но потом подумал, что будет неудобным выяснять отношения и просить прощения в офисе. Передал с ними приглашение на ужин для тебя. Ты не пришла… Потом ты сбежала от меня… Но когда я узнал, что вы с Уорреном валяете здесь дурака, я сразу же собрался, сел за руль и приехал.
— Какая душещипательная история!
— Марибелл, пожалей хотя бы моих читателей! — взмолился Холден. — Я ведь начну писать слезливые мелодрамы вместо интригующих детективов!
— И они перестанут тебя читать…
— И покупать.
— И ты разоришься?
— Наверняка. Тогда тебе придется выйти за меня из-за одной только жалости. Может быть, стоит стать моей женой сейчас, Марибелл? Сейчас, когда я красив, умен, полон сил и богат.
Марибелл засмеялась:
— И ты больше не будешь говорить мне о том, что я — типичная представительница племени заурядных девушек с плебейскими вкусами?
— Ну, конечно же, нет, — серьезно ответил Холден. — Марибелл, ты наполняешь мою жизнь радостью, будучи такой, какая ты есть. И именно твоя улыбка согревает меня. Особенно когда она обращена ко мне. Как меня могут волновать какие-то там типажи?
По губам Марибелл скользнула лукавая улыбка.
— А почему ты посадил меня на подоконник? Ты знал, что это мое любимое место для чаепития?
— Разумеется. Я ведь хорошо изучил девушек твоего типа. В том числе и то, что им нравится. Видишь, Марибелл, и в моей типологии есть свои плюсы. Я уже знаю, как можно сделать тебя счастливой.
— Жаль, что мое любимое место в квартире — это не диван! С удовольствием бы закидала тебя подушками, и за дело! — возмутилась Марибелл.
— Все, что угодно. Подоконники, диваны, подушки, надувные матрасы. Можешь топить меня в бассейне столько, сколько тебе будет угодно. Если, конечно, ты все-таки решишь выйти за меня замуж. Тебе предстоит сделать выбор, Марибелл, между своей гордостью и будущим счастьем.
— Ну, конечно, — прошептала она, — я выбираю счастье.
— А это значит, что гордость уступила место любви, и я прощен?
— Окончательно и бесповоротно, — засмеялась радостным смехом Марибелл.
56 
