очень нудно 
41 
— Это точно. Если ты и дальше будешь так обращаться с племянниками, лучше им держаться от тебя подальше, — ответила Молли, делая шаг в сторону, чтобы обойти его.
Но Доминик придержал ее за руку.
— Эй, между прочим, я нанял им тебя.
Молли выразительно закатила глаза.
— Вот-вот. Самое простое решение. Кого-нибудь нанять.
— Всю эту нервотрепку с детским центром и тобой ты называешь «простое решение»? — покачал головой Доминик. — Да вы у меня десять лет жизни отняли.
— Если ты этим надеялся меня оскорбить, то ничего не вышло. Я не собираюсь бросать детей, Доминик, по крайней мере, пока не вернутся их родители и не спасут их от тебя.
— Что-то я не совсем понимаю. Может, я держу их взаперти в чулане? Или не подпускаю к телевизору? В чем дело?
— Ты все время даешь им понять, что они путаются под ногами.
Доминику показалось, будто каждый нерв в его теле натянулся и даже вибрирует от напряжения. Что с ним такое? Злость? Вина?
— Они в самом деле путаются у меня под ногами, черт вас всех возьми. Ты не слышала, что творится с Синарой? У меня и так проблем по горло.
— А кто их создал, эти проблемы? Если бы ты не стал устраивать здесь подпольных репетиций, пока твой брат не видит, не привез всех сюда, ничего бы не случилось. Общался бы с племянниками.
— Общался? Это еще что значит? Каждый день поливать друг друга из водяных ружей?
— Почему нет? Для начала. — Вдруг Молли как-то съежилась, опустила плечи. — Не бери в голову, Доминик. Это все должно происходить естественно. Дети сами разберутся, поверь. Или ты хочешь быть с ними, или нет.
Доминик выпустил ее руку и отошел в дальний угол террасы. Какого черта она за ним увязалась? Он хочет побыть один. У него болит голова. Не просто болит — раскалывается.
— Прости. — Молли положила руку ему на плечо. — Просто мне совсем некстати вспомнились кое-какие эпизоды из собственного детства, вот я на тебя и набросилась. Ты не отец. Ты просто ДЯДЯ.
Доминик обернулся. Глаза Молли подозрительно блестели.
— Разве родители спихнули тебя на руки няне?
— Как только врач перерезал пуповину. А чего зря терять время? — Улыбка Молли была, пожалуй, чересчур сияющей. — Я уже поняла, какие отличные родители достались Элу и Лиззи. Мне только непонятно, почему они так переживают за тебя. — Она поймала руку Доминика и приложила к его животу. — Если ты немедленно не прекратишь хвататься за живот, я тоже начну волноваться. Ты уверен, что у тебя все нормально?
— Все хорошо. Наверно, съел что-нибудь, — сказал Доминик и сам себе не поверил. И Молли тоже не поверила. — Я уже принял две таблетки… Думаешь, третья поможет?
— Не знаю. — Она усадила его в одно из стоявших на террасе кресел. Точнее, впихнула силой. — Думаю, надо вызвать доктора, какой-то ты бледный.
— Это от испуга. — Доминик попытался улыбнуться. — Когда ты так на меня смотришь, у меня поджилки трясутся. — Сердце бухало у него в груди, как паровой молот, и это не добавляло голосу убедительности. К тому же Доминика вдруг стало подташнивать.
— Ты весь мокрый. — Молли присела рядом с ним на корточки.
— Сегодня адская жара. Как вспотеть? — с вызовом спросил он не столько у Молли, сколько у собственного организма. Который что-то пошел вразнос, и чем дальше, тем больше.
— Помолчи, я пытаюсь вспомнить симптомы. Ты чувствуешь левую руку? А челюстью можешь пошевелить? Тошнит?
— Сердечного приступа у меня нет, — решительно произнес он, пытаясь встать. Сердце прыгало в груди, как мячик. Он уже почти встал, как вдруг голова закружилась и Доминик рухнул обратно в кресло. — Черт!
— Подожди. Не шевелись. Я сейчас… — И Молли помчалась в дом. Дверь за ней с грохотом захлопнулась.
Доминик и не думал шевелиться. Он изо всех сил гнал от себя воспоминания об отце, который умер в пятьдесят шесть лет от обширного инфаркта. «Спокойно, мне только тридцать восемь. Я еще слишком молод, мне еще жить да жить». Доминик нервно сглотнул и постарался сконцентрироваться на дыхании.
Входная дверь снова грохнула: вернулась Молли с ключами от «Мерседеса».
— Я попросила миссис Джонни присмотреть за детьми. Пусть научит их печь какое-нибудь печенье или еще что-нибудь. Все равно ужин будет поздно, потому что они объелись мороженого. Я решила ничего не говорить им о твоем приступе. Объяснила, что мы решили прокатиться и посмотреть, нет ли поблизости арбузного поля. Сейчас подгоню машину.
41 
