94 
Дерек выглядел растерзанным. Волосы, обычно причесанные волосок к волоску, сегодня были всклокочены, будто он месяц не брал расческу в руки. Шлепанцы на босу ногу, измятые брюки, широкая рубашка навыпуск.
Короче говоря, без слез не взглянешь. Когда Доминик увидел исполнителя главной мужской роли, то пожалел его, невольно сравнивая с собой. От этой мысли бросало в пот.
Синара же, напротив, расцвела, как никогда. На ней была ярко-розовая блузка и синие брючки — Доминик никогда не мог понять этот фасон: не то слишком длинные шорты, не то чересчур короткие брюки. Причесанная, подкрашенная, она, казалось, ничуть не огорчалась тем, что Дерек ею недоволен.
— Ты сегодня такой милый. — Она потрепала Дерека по щеке. — Я так люблю, когда ты волнуешься, мой медвежонок. Ты любишь свою птичку? Любишь, медвежонок?
— Ник, у тебя бумажные пакеты наготове? — прошипел ему в ухо Тейлор.
Дерек поцеловал Синаре руку и отступил на шаг.
— Пожалуйста, дорогая. Начни еще раз и без музыки. У тебя получится. Я знаю, что получится.
— Дерек, зачем это нужно? — воскликнула Синара, швыряя ноты на пол. — Выступать-то я буду с музыкой. В ней что-то не так. Господи, да там только в начале четыре раза брать октаву. Дальше — больше. Еще чуть-чуть, и я блеять начну.
— Все. — Тейлор скрестил руки на груди. — Сегодня я ее придушу, и наши мучения закончатся.
— Доброе утро, Тейлор, — послышался сзади голос Молли. — Что-то случилось? У вас обоих уши красные.
Доминик медленно выдохнул, чтобы прийти в себя, и повернулся к ней. Она выглядела… замечательно.
— Привет, — поздоровалась она, взглянув на него, на самом деле — сквозь него. — Я повстречалась на террасе с Бутчем, и он подсказал, где вас искать.
— Ты не рассердилась на него за шляпу? — Вопрос был глупый, но ничего лучшего он придумать не смог. Потому что она стояла рядом и улыбалась, как самый беззаботный человек на свете. Счастливый и легкомысленный в придачу. Сколько лет надо тренироваться, чтобы научиться так владеть собой? Или это вроде клоунады? Клоуны всегда хохочут, даже если на душе кошки скребут. Как она все это прячет в себе?
А если она делает так много лет подряд, вдруг уже не различает, где притворство, а где истинные чувства?
Вчера ночью Молли была настоящей. Плакала в его объятиях, возвращалась к жизни в его объятьях. Отдавала ему себя. Свое тело — полностью и до конца. На несколько часов маска была сброшена, стены крепости, в которой она пряталась, пали.
Или ему показалось? Знает ли он Молли на самом деле? Хотя бы частично?
— Доминик! Ау. Я говорю, ничего страшного, пусть играет с этой шляпой, если ему нравится. Это же просто шляпа. У тебя что-то случилось? Ты словно думаешь о чем-то своем.
— Не обращай внимания, — быстро ответил он. — Все то же. Синара никак не может справиться.
— Я этого боялась. Но у меня есть идея. Как думаешь, она согласится на маленький эксперимент? Чтобы подтвердить одну мою теорию.
— Не знаю. Что за эксперимент?
— Какая разница? — спросил Тейлор, вставая с кресла. — Я поддержу любое предложение. Что ты задумала?
— Ничего сногсшибательного, поверь мне. Извините.
И она прошла по короткому проходу к сцене. Дерек и Синара уже увидели их с Тейлором.
— Привет, Дерек, привет, Синара, — поздоровалась Молли, открывая большую сумку, которую Доминик прежде не заметил. — У меня появилась одна мысль дня два назад. Надеюсь, вы не откажетесь мне помочь.
Дерек бросил на Доминика откровенно неприязненный взгляд.
— Молли, все роли уже распределены, — жестко сказал он. — Не знаю, что тебе наговорил Ник.
— Доминик мне ничего не говорил. — Молли взобралась на сцену. — Я сама догадалась. Может, я и ошибаюсь, но вряд ли. Синара, пожалуйста, сделай мне одолжение. По-моему, я поняла, как решить твои проблемы с музыкой.
Синара выразительно посмотрела на нее.
— Молли, милая, ты чудная девочка, правда. Просто прелесть. Но — нет, спасибо. Мы отлично справляемся.
— Вранье, — ответила Молли, доставая что-то из сумки.
Доминик подался вперед в кресле. Наушники. Она вытащила наушники. Какого черта?
— Но зато я — действительно прелесть. Чудная девочка. — Молли подошла к проигрывателю, стоявшему на небольшом столике. — Ни в чьи дела не лезу. Обычно. Но что делать, если у меня родилась мысль? Пожалуйста, Синара, просто попробуй. Я очень прошу.
Синара посмотрела на последний ряд.
94 
