191 
Ответы возможны разные — от бездарных и бесчеловечных (их большинство), до расчетливых и стратегических. Собственно, история озабочена проблемой: возможно ли использовать энергию еврейства в своих целях? Как употребить невероятный энергетический потенциал еврейства — и не опасен ли он в принципе? Искоренить этот элемент — или использовать? Использовать революционный характер еврейства — или его консервирующий, константный характер? Что более жизнеспособно, материальная цивилизация или идея — вопрос открытый. И если использовать идею в качестве мотора — то какую именно идею, точнее говоря, какое именно воплощение еврейской идеи использовать?
На Ванзейской конференции нацисты провозгласили план окончательного решения еврейского вопроса, и собственно говоря, вопрос был почти решен — шесть миллионов евреев погибло. После войны страны-победительницы в лице своих лидеров нашли вопросу иное решение. Создание государства Израиль воплощало чаяния рассеянных по миру беженцев войны, так называемых «перемещенных лиц», лагеря для которых устраивали в бывших лагерях смерти, а также всех тех униженных, кто давно мечтал о месте, где никто не скажет еврею: «Жидовская морда, зачем ты сюда приперся?»
Идеи сионизма, учения, возникшего в конце XIX века, обрели воплощение. О земле Израиля (Эрец Исраэль) долгие годы говорили как об утопии — примерно так, как коммунисты говорили о коммунизме. В отличие от коммунистической утопии, эта утопия осуществилась, и народ, веками не имевший государства, таковое обрел.
Впрочем, возникновение еврейского государства породило иную форму претензии к евреям. Отныне быть евреем и не быть связанным с Израилем непросто. Людям с характерной фамилией часто приходилось слышать: «Не нравится тебе здесь? Ну и катись в свой Израиль!». Довольно трудно убедить собеседника в том, что Израиль не «твой», что ты полноправный гражданин той страны, где проживаешь, вне зависимости от нацпринадлежности — и одно из твоих прав, в частности, критиковать свою страну, но и не хотеть иной.
Когда антисемит говорит еврею «катись в свой Израиль» — в его словах, увы, есть логика, хотя выражена эта логика грубовато. Для любого еврея отказаться от родства с Израилем — невозможно хотя бы потому, что века бесправия преподали урок солидарности. Когда фашисты командовали «Juden heraus!», стыдно было не выйти из строя, если другие выходят. Равно и отказаться от родства с государством Израиль, со всеми его грехами и победами, — невозможно. Еврей должен отвечать за Израиль по той же причине, по какой англичанин (даже живущий вне Англии) отвечает за Англию, американец — за Америку, русский — за Россию. Евреи тяготились своей отверженностью — ну так извольте выразить свое отношение к земле, где никто евреев не оскорбляет. Евреи долгие годы были включены в чужую историю — теперь следует отвечать за свою. Можно не проживать в государстве и даже не любить его, но тем не менее от американца хочется услышать, что он думает о войне в Ираке, а русский должен высказаться о войне в Чечне. Уклониться от вопроса неприлично.
5. Зачем они это сделали?
Когда в 986 году князь Владимир выбирал религию для Руси, в числе прочего ему предложили иудаизм. — А где земля ваша? — В Иерусалиме. — Вы разве там живете? — Нет. Ибо разгневался Бог за грехи наши и разослал нас по разным землям. — Как же вы других учите, когда сами отвержены? Разве вы и нам думаете такое же зло причинить?
Сегодня иудеи могли бы ответить на вопрос князя иначе. Остается неясным, появилось ли государство по воле Бога или все-таки волей исторических персонажей, коих трудно заподозрить в приверженности иудаизму. Когда войско царя Вавилонского осаждало Иерусалим, Господь говорил со своим пророком Иеремией и предсказал возрождение Израиля и новое единение своего народа. «Я приведу их из страны северной и соберу их с краев земли» (Иеремия, 31: 8). Этого возрождения народ безусловно ожидал, но можно ли предполагать, что после Иеремии Господь избрал в глашатаи прокурора Андрея Януарьевича Вышинского, требовавшего раздела Палестины, — и захотел Господь говорить со своим народом его нечистыми устами?
Отстаивая право Израиля, товарищ Громыко говорил о моральном долге мира перед народом-мучеником; подобно ветхозаветному Творцу, Громыко менял настроения часто — поглядите в газетах семидесятых на его реплики про сионистов-империалистов.
191 
