19 
– Вот это любовь! – хихикнул Дирол и крикнул Ганге: – Федя, вам теперь хоть шведскую семью образовывай.
– Спасибо, но я пока семью заводить не собираюсь, – откликнулся Федя. – Мама говорит, сначала выучиться надо, а потом и о женитьбе думать.
– Правильно твоя мама говорит, – согласился Веня. – Но скажи нам, Федя, чем вызвана такая метаморфоза в поведении этих зверей?
Федя наконец выпрямился и, потупившись, признался:
– Я их вещественным доказательством напоил.
– Каким еще доказательством? – не сразу поняли курсанты.
– Ну, водкой, которую Ирма в сугробе нашла, – пояснил Ганга. – Они тут гавкались, гавкались, а потом Ирма у меня вырвалась и как кинется на Пупсика. Я ее стал оттаскивать, но какое там, бесполезно. Они бы точно друг друга загрызли, если бы у меня из кармана эта бутылка не вывалилась. Ну вот я и подумал, что если плесну на них, то, может, они хоть на секунду успокоятся, а я в это время Ирму и оттащу подальше. Только эффект оказался совершенно неожиданным. Я же плеснул им прямо на морды, они и хлебнули, теперь у них, кажется, любовь друг к другу открылась.
– Ага, друг к другу, а заодно и к тебе, – хмыкнул Пешкодралов. – Только как мы теперь пьяную Ирму Шарикову сдавать будем?
– Скажем, что она сама нечаянно хлебнула, – отмахнулся Веня.
– А почему Ирму сдавать надо? Разве мы больше не будем улики искать? – удивился Федя.
– Нет, нам теперь улики ни к чему, потому что мы уже убийцу нашли, – обрадовал друга Дирол. – Представь себе, им оказался пьяница и дебошир Недоделов, – объявил он и передал Феде весь разговор с Валентиной Петровной.
– Вот это новость, – поразился Федя. – Все так просто разрешилось.
После этого курсанты, поразмыслив, решили не ходить пока в отделение, так как там все равно до завтрашнего утра невозможно найти ни одного трезвого сотрудника, а пойти сначала к Наталье Мартышкиной, рассказать, что убийцу ее мужа нашли, а потом предстать перед Мочиловым и объявить об успешном раскрытии дела.
Однако едва ребята направились к калитке, как тут же обнаружилась новая проблема. Хлебнув пьянящего напитка и под его воздействием влюбившись в своего недавнего заклятого врага, Ирма теперь категорически отказывалась расставаться с Пупсиком, и все попытки курсантов оттащить собак друг от друга заканчивались оглушительным воем и лаем обоих животных.
– Ну что теперь с ними делать? – развел руками Федя.
– Может, попробовать пообещать Ирме, что мы ее еще раз сюда приведем? – предложил Дирол.
– Не думаю, что она на это согласится, – покачал головой Веня. – К тому же она сейчас пьяная, а пьяные женщины такие непредсказуемые.
– Кто это тут еще пьяный?! – застегиваясь на ходу, выскочила на крыльцо Валентина Петровна, которой показалось очень странным, что курсанты так долго не уходят. – Мало мне муженька, что ли?
– Да вот собачки нечаянно водки хлебнули из бутылки, которая является вещественным доказательством, и влюбились. Теперь мы нашу Ирму увести не можем.
– Знаете, а вы не хотите из вашего Пупсика служебного пса сделать? Наш кинолог Шариков его быстро всему обучит, – неожиданно высказался Федя.
– Еще чего, – возмутилась Недоделова. – Я своего Пупсика на службу не отдам и тем более не позволю водиться со служебными собаками. Ваша Ирма моему Пупсику не пара, и все тут.
Услышав это, Ирма неожиданно подняла голову, тоскливо взглянула на Недоделову, потом повернулась к Пупсику, лизнула его в нос и засеменила прочь со двора.
Курсанты кинулись за ней, боясь, что Ирма от расстройства чувств может чего доброго и сбежать. Однако овчарка и не думала убегать. Понуро шла по улице, и вид у нее был такой несчастный, что всех ребят пронзило острое чувство жалости.
– Ирма, не расстраивайся, – успокаивал собаку Федя. – Подумаешь, ты этому Пупсику не пара! Да кто он такой, этот Пупсик? Так, домашний прихвостень, дворовая собачка. А ты у нас настоящая героиня, любой пес за один твой взгляд последнюю кость отдаст. Ты же не только Шарикову служишь, ты всей стране пользу приносишь, а не то что этот доморощенный увалень.
Ирму, по всей видимости, такая длинная тирада очень впечатлила. Она остановилась, посмотрела на Федю, немного подумала, потом сказала: «Гав» и лизнула Ганге ладонь.
– Ну вот и замечательно, – обрадовался Федя и погладил Ирму по голове.
3
В квартире Мартышкиных никого не оказалось. Курсанты звонили в дверь добрых пять минут, но им так никто и не открыл.
19 
