очень нудно 
44 
Кто-то однажды, это было давно, сказал ей: «Тот, кто никогда не испытал, что значит любить другого человека, быть счастливым или несчастным, любимым или нелюбимым, узнал только ничтожно малую часть жизни». Шира тогда была еще ребенком, и она ждала того дня, когда сможет влюбиться, ей хотелось поскорее стать взрослой. Но постепенно надежда на такое головокружительное чувство к другому человеку угасла в ней. А рассказ деда уничтожил и последние остатки мечты…
Духи поступили безжалостно, отняв у нее возможность испытать любовь. Может быть, неспособность испытывать сильные чувства помогла ей сосредоточиться на главном — хотя тогда они должны были также лишить ее сознания этой потери, ощущения того, что она что-то упустила в своей жизни.
Но сейчас ей предлагают любить и быть любимой!
Она была уже почти рядом с источником. Песня звучала нежно и вкрадчиво. Это была песня о любви — как и многие другие песни, но они не волновали ее и ни о чем ей не говорили. Сейчас же голос пел о головокружительных глубинах, о тоске, о чувствах, о которых она даже не подозревала, эти слова впервые в жизни проникали в ее сознание. Ей казалось, будто эта песня исходит из нее самой, она высвободила что-то из того, что духи заперли где-то глубоко в ней.
Как будто дверь в неведомый мир слегка приоткрылась. Узкая, узкая щелочка в дверном проеме дала ей возможность догадаться, что это находилось там. Неведомое. И дверь можно было открыть настежь.
Если только она выпьет воды из источника.
Неведомое, неведомое, жужжало в голове у Ширы. Это соблазнительное, обольстительное неведомое!
Все вокруг нее вдруг стало ослепительно-опалового цвета. Она была у цели. Разве не так? Песня звучала, как гипноз, она опьяняла, игра цветов вокруг нее становилась слабее и вместе с тем еще более интенсивной, чем когда-либо. И имело ли какое-то значение, что где-то далеко в тумане сверкнуло маленькое, слабеющее пламя?
То, у чего она стояла сейчас, сияло намного ярче! Это, должно быть, был источник жизни с чистой водой.
Уже?
Тщеславие, высокомерие. Сила духовной сопротивляемости…
Неужели испытанию подвергалось только это?
«Не пей воды», — сказали духи.
У нее закружилась голова. Сила сопротивляемости… она больше не понимала этого слова. Оно потеряло свой смысл. Красивый женский голос убаюкивал, одурманивал. Шира протянула руку к кубку. Тайна за этой полуоткрытой дверью может быть познана, если только она чуть-чуть пригубит воду.
Она вновь подняла голову. Слабый свет вдалеке, к чему он? Ведь она дошла до чистой воды, ее больше не надо было направлять… И свет тоже пропал за клубами розового тумана.
Где же он? Шира моргнула и потерла глаза. Ведь он был там, правда? Но почему?
Сине-зеленые пастельные облака сменились сероватыми. Свет, свет! Там! Он появился там снова! Ширу наполнила огромная радость. Она отбросила серебряный кубок, который звонко ударился о край источника, и побежала к слабому сиянию далеко впереди.
Но вот он опять пропал, прямо возле нее возник новый сияющий источник. Он манил, но Шира пробежала мимо. Она закрыла уши, не желая слушать песню, она кричала и кричала, чтобы не слышать ее. Как только она миновала один источник, как вдалеке рядом с огненным отблеском возник другой.
Она какое-то время не могла разглядеть маленькое слабое пламя и поэтому удивилась, когда обнаружила его так близко от себя. Других источников видно не было, и она сбавила скорость.
— Шира из Нора! — прокричал мощный голос. Она остановилась, чтобы выслушать его.
— Сейчас тебе удалось избежать единственной ловушки в этом зале. Искушением, которому мы подвергли тебя, было обещание любви. Мы знали, что ты достаточно сильна, чтобы противостоять всему остальному, и поэтому испытывали тебя только на это. А теперь иди дальше!
Туман рассеялся. Песня умолкла, перед нею были третьи ворота — размером с обычную дверь. Она вошла в них, и раздался удар гонга.
— Это было недолго, — сказал Сармик. — Она набирает скорость.
— Должно быть, задание было не из трудных, — сказал Ировар. — Огонь в факеле только однажды стал немного слабее.
— А что сейчас? — поинтересовался Даниэль.
— Даже Шира не знает этого, — сказал Ировар.
Вассар спал. В последние сутки спать пришлось немного. Даниэль озабоченно подумал о Шире, которая тоже могла хотеть спать, даже еще больше — ведь ей приходилось решать такие сложные задачи. А если ей все удастся, что будет с нею потом? Или же она не сможет?
44 
