очень нудно 
34 
— Пустое? — воскликнул Тарье. — Боже, он нашел!
— Что?
— Клад тайных предписаний Людей Льда и колдовские заклинания. Это опасно для жизни!
— Отца? И Суль? — спросила Лив. — О, нет!
— Мы должны найти его немедленно, — сказал Тарье.
— Подождите, — вмешался Даг. — Только не сейчас в темноте ночи. Мы же не знаем, где его искать.
— Как же ему удалось отыскать это?
— Он, видимо, искал клад уже после того, как Таральд проговорился о нем, два года тому назад, — сказал Даг.
— Да, — подтвердил Тарье. — Абсолютно точно, так как наследовать должен был Маттиас, он решил отделаться от своего маленького брата.
— Мы не должны забывать, Колгрим помечен проклятием, — заметил Бранд. — Я имею в виду, что он способен отыскать клад неизвестными для нас путями.
Лив задумчиво кивнула.
— Он в последнее время вел себя так странно. Таинственно. Все время после… Да, четырнадцать дней тому назад… Он в течение двух дней находился здесь на чердаке и спустился вниз с ужасной торжествующей улыбкой на лице.
— Лив, ты понимаешь, что говоришь о своем внуке? — вмешался Даг.
В ее глазах видна была огромная печаль.
— А ты думаешь мне это неизвестно? Не кажется ли тебе, что я этого внука люблю меньше, чем трех остальных? Но в этом случае…
Она не закончила.
— Постойте! — прервал ее Тарье. — Что ты сказала о чердаке, тетя Лив? Здешний чердак?
— Да.
— Что он там нашел?
— Не знаю.
— Мы не сможем найти его сегодня вечером, — решительно произнес Тарье. — Дайте мне фонарь! Я попытаюсь узнать, что за находка на чердаке так возбудила его.
— Но там очень темно, Тарье, — возразила Лив, — и такой беспорядок, что до утра ты ничего не найдешь.
— Утром может оказаться слишком поздно.
Он взял два фонаря и поднялся в огромное, незнакомое ему помещение под крышей Гростенсхольма. Сначала он взглядом окинул весь чердак. Его окружали многочисленные таинственные тени. Повсюду стояла мебель и валялась домашняя утварь прошлых времен, на вешалках висела одежда и белье, многие вещи выглядели так, что было ясно — повешены они давно. Тарье увидел, что часть мебели красива, старинные, прекрасно отделанные сундуки и многое другое еще пригодно для использования. Ему следует попросить Лив, чтобы она отдала ему кое-что, когда он серьезно осядет на месте.
Мысли его вернулись к Корнелии, грудь сдавила тоска. Маленькая, веселая, невозможная Корнелия, с которой он никогда не смог бы жить вместе, не нанося вреда своей душе, но и жить без нее будет очень трудно. Она, несмотря ни на что, дала ему самые счастливые годы в жизни, какой бы изнуряющей она иногда ни казалась ему.
И маленький Микаел, сын, которого он едва знает.
На мгновение Тарье показалось, что он не скоро сможет попасть домой, к нему. Ощущение того, что ему надо спешить преследовало его. Не заболел ли мальчик? Его малыш, о котором он думал все больше и больше и который согревал его сердце, наполняя душу любовью.
Тарье знал, что в Германии свирепствуют эпидемии. Гражданское население страдает от грабителей, которые волнами передвигаются по стране. Во всех войсках служат наемники, а ими становятся чаще всего примитивные люди, считающие делом своей чести убивать и грабить. Города и деревни превращены в руины, крестьяне прячутся в подвалах своих сожженных домов. Никто не осмеливается днем выходить на улицу. Голод катастрофический, но никто не думает обрабатывать выжженные поля, ибо знают, что скоро придут новые оравы грабителей. Собаки одичали и бродят повсюду огромными стаями, и на них бросаются армии голодных людей. Волки и разбойники кругом.
Мораль пала низко. Вере в Бога нанесли смертельный удар. Нужно пару сотен лет, чтобы население достигло того уровня, который был до войны.
Чума, свирепствовавшая в 1635 году, нанесла еще больший урон общему состоянию. Только черная смерть три века тому назад унесла больше жизней.
Все это Тарье знал. И среди этого опустошения находился его маленький сын. Но Юлиана писала, что все идет хорошо. Ей он верил. Но тосковал. Тосковал и беспокоился за то крошечное существо, за которое он сейчас отвечал.
Он снова сконцентрировал внимание на чердаке.
Мозг Тарье работал логически. Но не нужно было большой работы мысли, чтобы определить, где задержался Колгрим.
34 
