174 
Встав, она с хрустом потянулась. Мир всё больше занимал её мысли, она днём и ночью думала о людях, которые там живут, и которых она считала главными героями своей книги. Как они живут, действуют, что чувствуют. На ходу снимая толстый домашний свитер, женщина поймала себя на том, что всё чаще перед глазами появляется лицо Ринала.
— А ведь он может догадаться о моём существовании, — она вдруг остановилась посреди комнаты, растерянно глядя в стену. — Он же чёрт возьми умный и упорный. Так, дорогая моя, не хватало ещё, чтобы тебя волновали выдуманные персонажи, — фыркнув, женщина улеглась на диван. — Хотя кто их знает, они в последнее время вообще ведут себя странно…
Альмарис проснулась одна, но на столике рядом с кроватью лежала записка: "я скоро вернусь. Дождись меня, любимая, тебя ожидает сюрприз. Твой Дориан". Чуть улыбнувшись, Рили встала и накинула халат, подойдя к окну.
— Тебя тоже ждут кое-какие новости, — задумчиво произнесла королева, машинально положив ладонь на живот. Небольшая выпуклость уже была достаточно заметна, но пока никто не обращал внимания.
Неожиданно ей послышался какой-то звук в комнате: Рили обернулась, и замерла. Посередине спальни вдруг возник знакомый чёрный провал портала. Девушка прижала ладонь к губам, сдерживая крик, и глядя на происходящее расширившимися глазами. Когда в комнату шагнул Ринал с мрачным и решительным выражением на лице, Альмарис задохнулась от вихря чувств.
— Здравствуй, — тихо сказал он, подойдя к ней. — Я пришёл за тобой, любимая.
ГЛАВА 21
…Оливия вернулась в спальню, которую им отвели во дворце, раньше мужа, собираясь быстренько переодеться и лечь — все те дни, что они были в столице, Джарт возвращался поздно, когда она уже спала, ему о многом надо было поговорить с Дорианом. Лив начинала потихоньку сходить с ума от их непонятных отношений: муж вроде не сердился на неё, не кричал, не игнорировал, обращался вежливо, предупредительно, заботливо, но… она чувст-вовала себя чужой, приятной гостьей, которой разрешили немного пожить в хозяйском доме.
Оливия устала засыпать одна и просыпаться одна, ей хо-те-лось повторения той сумасшедшей ночи в Монтаре, в конце концов, она же просто женщина… Вот и сейчас она тоскливо смотрела на себя в зеркало, ра-счёсываясь, и размышляя о том, что может, вернуться в Монтар — всё равно в Уркане она мало кого знает, с друзьями Джарта Лив почти не виде-лась, потому что все они были заняты, и сам Ленмор вряд ли будет сильно против её отсутствия, судя по его сдержанному поведению. Проглотив ком в горле — о, боги, каждый вечер ей приходится сдерживать слёзы! — она отложила расчё-с-ку, погасила свечи, и легла, свернувшись калачиком под холодным одеялом. Через несколько минут в тёмную спальню тихо вошёл Джарт, молча разделся и лёг. Оливия не выдержала и негромко позвала:
— Джарт… я хочу поговорить с тобой.
— Я слушаю, Лив, — он повернул к ней голову.
— Думаю, мне стоит вернуться в Монтар.
Ленмор приподнялся на локте, посмотрев на жену.
— Почему ты так решила? — несколько резко спросил он.
— Мне нечего делать в столице, Джарт. Знакомых у меня тут нет, с твоими друзьями я не настолько близка, — она замолчала, не зная, что ещё сказать.
Он почувствовал себя законченным негодяем, слушая неумелые отговорки Оливии: она так и не сказала главную причину, то, что она не нужна ему здесь. О, боги, но это же не так, нет! Он честно пытается быть хоро-шим мужем, что же ещё? Разве что их ночи. Джарт прикрыл глаза, проклиная всё на свете. Он не был уверен, что его чувства к жене достаточно серьёзны и глубоки, а без этого… без этого он не мог позволить себе прикоснуться к ней, хотя видят боги, как же ему хотелось!..
— Лив, послушай… — начал было Джарт, но она прервала его.
— Пожалуйста, отпусти меня.
Безнадёжность в её голосе стала последней каплей для Ленмора. Он обнял Оливию и прижал к себе, коснувшись губами мягкого шёлка волос.
— Лив, прости меня пожалуйста! Я знаю, ты заслуживаешь лучшего, чем я, прости, что испортил тебе жизнь!
— Мне никто другой не нужен! — всхлипывая, ответила она. — Никто, слышишь!
— Я тоже уже привык к тебе, — пробормотал он, не зная, как утешить жену. — Не плачь, Лив, не надо, прошу тебя…
— Прекрати делать из меня памятник своему собственному самопожертвованию! — она подняла лицо и ударила кулачком по его груди. — Если я тебе не ну-жна, так зачем было жениться! Мне не нужно от тебя исполнения долга, пойми наконец! Мне нужен просто ты сам, понимаешь?! Только ты и всё!
174 
