Последние отзывы

  66  

По осени и весне в Оленьем городе можно было дышать.

Во дворце царила сырость.

Две сотни каменных палат. И две сотни каминов, из которых топили едва ли четверть, и холод проникал в забранные стеклянными пластинами окна. Сквозняки расползались по дорогим коврам, свивали гнезда в бархатных занавесях, оставляли на мехах водяную взвесь, которая порождала плесень. Тускнело серебро, ржавело железо, и лишь золото в сундуках Вилхо было неподвластно осени.

Ступал Янгар по красной дорожке.

И отворачивались слуги, а придворные спешили освободить путь грозному, хоть и приветствовали небрежными кивками. Боялись? Да. Но равным не считали.

Его не примут никогда. Будут гнуть спины, а стоит отвернуться – скривятся брезгливо, а то и плюнут вслед, посылая болезни, хотя и знают, что не боится Черный Янгар, рожденный от грозного Северного ветра, наговоров.

Мерзко.

И странно самому, что прежде не замечал Янгхаар Каапо очевидного: не стать ему своим на Севере. А если и стать, то не в Оленьих палатах. И значит, прав он в своем решении уйти, которое крепнет с каждым шагом. Улыбался Янгар. Не встречным людям, но собственным мыслям. Но хмурился Кейсо, перебирая бусины четок – неспокойно было у него на сердце.

Ровно в полдень открылись врата в тронный зал. И был он пуст. По-прежнему возвышалась в центре зала золотая гора трона. Окружала ее цепь из аккаев. Грозно сияли их клинки. И готовы были сорваться в полет стрелы.

Но взмахнул Вилхо рукой, и стража расступилась.

– Рад, что ты отозвался на наше приглашение, – сказал кёниг.

Он восседал на вершине, и тусклый осенний свет окутывал его фигуру, которая, казалось, стала еще массивней. Скоро сравняется кёниг по толщине с Кейсо.

– Разве мог я поступить иначе? – Янгар поклонился и подошел к трону.

Еще тогда, десять лет тому, завоевал он право оставаться на ногах, как подобает сыну Золотого рода. И ныне не собирался его отдавать: не будет Янгхаар Каапо ползать на коленях, хотя и не по нраву Вилхо подобная вольность. Хмурится он, но молчит.

– Зачем ты звал меня, мой кёниг? – У самого трона Янгхаар вновь поклонился. – Неужели случился мятеж?

Покачал головой Вилхо, почудилась ему насмешка в голосе Каапо.

– Восстали покоренные во славу твою народы?

Снова покачал головой Вилхо.

– Или ты готов вновь послать меня к границе, чтобы твоя земля стала еще больше?

– Замолчи!

Голос кёнига громом гремел. Вот только Янгар давно уже не боялся гроз, даже венценосных. Сердится Вилхо? Ладно. Но и злясь на Янгара, пускай помнит, сколь многим обязан ему.

– Нет. – Сняв руки с подлокотников трона, положил их Вилхо на массивный свой живот. – Спокойствие даровали боги. И подданные наши живут в мире и благоденствии. Кроме тебя, Янгар.

Он замолчал, позволяя Янгару ответить, но тот не произнес ни слова.

– Писали мы уже, что премного огорчает нас война, которую ты развязал.

– Я…

– Молчи, Янгар. – Вялый взмах руки, и золотые пальцы касаются пухлой золотой щеки. – Ты объявил о мести. Ты обнажил оружие. Ты повел аккаев на земли Ину. Разве не так?

– Так, но…

– Ты убил троих его сыновей.

– Двоих, – уточнил Янгар. – Олли Ину жив.

– Но лучше было бы ему умереть.

– Для кого лучше?

Спиной ощутил взгляд Кейсо и вздох его беззвучный услышал.

– Ты упрям, Янгар, мы знаем. И мы терпим твое упрямство лишь потому, что помним, сколь многое ты сделал для нашей страны. И мы готовы признать, что ты имел веские причины для мести. Но тебе следовало прийти со своей обидой к нам.

И что бы он сделал, бессильный кёниг?

– Ты же решил начать войну, – с упреком произнес Вилхо. – И тем самым нарушил покой нашей земли.

Если он ожидал раскаяния, то Янгхаар не был готов каяться. И поклон его вышел не в меру резким, что не осталось незамеченным.

– Но мы готовы простить тебя. И Ерхо Ину заплатит виру за твою обиду. А ты ему – за убитых детей. – Вилхо поднялся.

Он спускался с золотой горы. И роскошное одеяние не в силах было скрыть неуклюжести его тела. Сияли топазы, полыхали огненные лалы, но больше не ослеплял блеск драгоценных камней Янгара. Видел он пухлый мягкий живот, перетянутый роскошным поясом, впалую грудь, плечи, прогнувшиеся под тяжестью парадного убранства, и короткую, в складках, шею.

  66