очень нудно 
57 
Энтони очень убедительно играл роль молодого аристократа, урвавшего возможность увести свою возлюбленную из-под носа строгого главы семьи. Элиссендра стояла тихо, скромно опустив глазки и всем своим видом демонстрируя смущение и робость. Хорошо, что в тени ворот не бросалась в глаза некоторая странность одежды девушки, спасал широкий плащ и темнота. Стражник что-то поворчал в усы, окинул пару ещё одним раздражённым взглядом, и нехотя кивнул.
- Я сделаю вид, что вас тут не было, ребята, но учтите, за час до рассвета чтобы оба были у ворот. Всё, идите.
Он вывел их через караульное помещение за стену, и вернулся обратно в город. От широких ворот под своды леса уходила широкая дорога, днём очень даже оживлённая, сейчас же всё вокруг было тихо и пустынно. Фермы крестьян начинались на довольно большом расстоянии от города, потому как много лет назад вышел указ, обязывающий селиться не ближе, чем в дне неторопливой езды от стен столицы.
Элиссендра, восхищённо вздохнув, выпустила ладошку из руки Тони и сделала несколько шагов вперёд, к лесу.
- Господи, тут так красиво... - прошептала она, входя под сень деревьев. - И воздух такой... вкусный, сладкий!
Молодой человек с улыбкой наблюдал за ней, находясь чуть позади, не мешая девушке наслаждаться свободой. Капюшон упал с головы Элиссендры, золотистые кудряшки, выбившиеся из причёски, посеребрила луна, придав облику леди причудливый и странный вид. Раскинув руки, девушка закружилась, тихо рассмеявшись.
...Они бродили по лесу почти до самого рассвета, и большую часть времени просто молчали. Иногда перебрасывались какими-то фразами, иногда Элиссендра вдруг замирала, прислушиваясь к лесным звукам, и на её лице появлялось мечтательно-отсутствующее выражение. Как-то так получилось, что под конец прогулки ладонь Тони осторожно сжимала тоненькие изящные пальчики Лиссен, и им обоим это казалось таким естественным. Когда она устала, они устроились под деревом, Энтони расстелил для спутницы плащ на мягком мху. С благодарностью улыбнувшись, Элиссендра села рядом с молодым человеком. Глядя на вьющиеся вокруг маленьких аккуратных ушек золотистые колечки, Тони вдруг захотел увидеть, как выглядят её волосы без шпилек и заколок.
Девушка сидела, прислонившись спиной к толстому стволу, прикрыв глаза, рассеянная улыбка блуждала по миловидному личику. Энтони попросил:
- Приподними голову, пожалуйста, Лиссен.
- Что? - она в лёгком недоумении открыла глаза и посмотрела на телохранителя.
Вместо ответа Тони протянул руку к туго увязанному на затылке пучку, намереваясь вытащить шпильки. Девушка вздрогнула и поспешно перехватила его запястье.
- Это... это неприлично, Энтони, - немного испуганно сказала она.
- А ходить в штанах - прилично? Или убегать ночью из дворца с малознакомым мужчиной? - ехидно усмехнулся парень. - Ладно тебе, ты нарушила уже столько правил, что терять практически нечего.
Она посмотрела в его весёлые зелёные глаза, и отпустила руку. Тони начал медленно и осторожно выпутывать заколки из причёски Лиссен. Он слышал её чуть учащённое дыхание, видел, как быстро бьётся жилка на виске, и внезапная нежность к этой девочке-девушке оказалась полной неожиданностью для него. Несмотря на то, что в Арании у него было достаточно увлечений, Энтони как-то не задумывался всерьёз о постоянной подружке, и уж тем более о семье, хотя отец ему не раз прозрачно намекал, что пора бы уж. Странно, что Элиссендра вызвала в нём такие чувства, мало того, что она ещё не повзрослела, как следует, ко всему в миниатюрной фигурке осталась девичья угловатость и нескладность. Брат Ари напомнил себе, что перед ним Высокая Леди, которая в скором времени собирается замуж.
Пушистая масса волос мягко опустилась девушке на плечи и спину, золотистый кудрявый шёлк слабо пах цветами. Элиссендра столь редко распускала их, что теперь чувствовала себя несколько неуютно без привычного тугого пучка, но в то же время стало так легко и хорошо, когда ничего не втыкалось в затылок, причиняя боль. Немного смущённо улыбнувшись, Элиссендра подняла глаза, освещённые бледными лучами луны и оттого мерцающие каким-то странным светом, и сказала:
- Я нарушила один из самых главных законов страны, но не ощущаю ни капли сожаления или стыда. Кажется, ты первый человек кроме моих служанок, который увидел меня с распущенными волосами.
57 
