17 
— Собрать Совет и уведомить о нашей скорой свадьбе, — спокойно ответил Райтон, словно прочитав её мысли. — Не думаю, что кто-то из них будет против такого решения, ведь им гораздо приятнее видеть на троне человека их круга, чем того, кого выберет наследница. Ведь он может быть кем угодно, так, Кристен?
— Как Аллертон оказался в той деревушке? — в упор спросила девушка, оставив последний вопрос без ответа. — Ты не мог знать точно, где я окажусь!
— Почему же не мог, когда я сам постарался и сбил настройку портала так, чтобы ты появилась не слишком далеко от столицы? Я знал точку входа в том, другом мире, этого достаточно, чтобы на расстоянии скорректировать место выхода. Та деревенька находилась ближе всех к Сонларе, — непринуждённо улыбнулся Лигмор. — Я не хотел потом искать тебя по всей стране, Крис, хотя подозреваю, что портал, который помогла сделать леди Клерал, вёл куда-то за Рубежи.
В общем, знания Райтона не выходили за рамки стандартных, которые мог получить любой, обладающий даром и проучившийся достаточное количество лет. Членам королевской семьи магию преподавали хорошо, а книгохранилище в столице могло похвастаться многими редкими книгами. Но у Кристен сложилось впечатление, что её двоюродный братец словно готовился к борьбе с Кристен, изучая довольно редкие заклинания.
— Где моя тётя? — поинтересовалась принцесса — она хотела узнать, известно ли Трейзу о местонахождении Клерал. — Она Неумирающая, и заткнёт любого, кто посягнёт на нарушение прав наследницы!
По крайней мере, Кристен очень надеялась на заступничество тёти, хотя бы потому, что та очень любила племянницу. Остальные Неумирающие могли вообще ничего не знать о том, что творится в Сонларе и что закон, гарантирующий преемственность Тайрен'эни и появление девочек-наследниц, вот-вот будет нарушен. Клерал в последнее время не могла себе позволить длительное путешествие на юг и доставить свежие новости, а порталами Неумирающие пользовались очень редко, поскольку на это требовались немалые силы.
— Я не знаю, где носит леди Клерал, — пожал плечами Трейз, — во дворце её нет, это точно. Только в этот раз она тебе не поможет. Пришло время менять законы Нимелии, Крис.
— Ты дурак, Райтон, — она устало покачала головой. — Ты даже не представляешь, чем может грозить твоё дурацкое упрямство и жажда власти.
— Ну так просвети меня, Кристен, — Трейз подошёл к столу и позвонил в колокольчик. — Ты только пугаешь, а ничего толком что-то не объяснишь.
Кристен молчала.
— Нечего сказать? — усмехнулся он. — Ладно, ваше высочество, вы устали с дороги, вам надо отдохнуть и переодеться. Вас проводят в ваши комнаты. Я зайду за вами к ужину.
За дверями принцессу ждал молчаливый слуга и двое стражников, проводивших её до дверей в апартаменты. Кристен поняла, что стала пленницей в собственном дворце. Горничная, тихая немногословная девушка, помогла ей раздеться и вымыться.
— Что ваше высочество оденет? — спросила служанка, остановившись перед гардеробом.
— Мне всё равно, — пожала плечами Кристен, сев в кресло. — Можешь выбрать, что хочешь.
Когда через час она глянула на себя в зеркало, о том, что принцесса покидала дворец, напоминал только тонкий шрам на щеке. Красное домашнее платье с широкими рукавами и узкий золотой обруч вполне соответствовали её положению наследницы Нимелии. Бросив косой взгляд на ажурную золотую решётку на окнах, Кристен поняла, что остаётся только ждать прихода тёти Клерал, надеясь, что она успеет вернуться до Совета.
Проснувшись утром, Берт умылся холодной водой, оделся и пошёл к комнате Кристен. За дверью царила тишина. Он постучал — безрезультатно, ответа не последовало. Ленмор постучал ещё раз, чуть громче — всё та же настораживающая тишина.
— Ваше высочество, проснитесь! — Берт взялся за ручку двери, и, к его удивлению, дверь легко открылась.
Комната была пуста. Может, принцесса проснулась раньше и уже ждёт его внизу? Зал таверны обрадовал зрелищем пары сонных личностей, клюющих носом за завтраком, но Кристен там не было. Со скучающим видом Берт подошёл к стойке и поманил хозяина пальцем. Мужичок приблизился к нему, и молодой человек сразу отметил его затравленный взгляд.
— Пойдём поговорим, милейший, — добродушно улыбнувшись, сказал Берт, но в его глазах не было и намёка на веселье.
17 
