очень нудно 
107 
Крысы все не успокаивались.
— Он был одержим. Две страсти — к науке и к женщине — терзали его душу. Работая сутками, созидая вещи невозможные, он думал лишь о возвращении. Он продавал нам свои изобретения, свой талант, голову и руки, взамен собирая золото, чтобы кинуть его к ногам той, которая не желала связывать жизнь с бедняком.
Какая милая, трагичная история. Она почти искупает неудобства, испытываемые Джорджианной.
— Но около двух лет тому он получил письмо, после прочтения которого впал в неистовство. О, я помню разгромленную лабораторию, разрушенный… механизм. И безумине Дайтона, переросшее в мозговую горячку. Он бредил. Он требовал вернуть жену, взывал то к милосердию, то к справедливости. А очнувшись, исчез. Поверьте, мы искали его и во Франции, и в Королевстве, но он словно сквозь землю провалился. Спустя месяц поиски прекратили, решив, что несчастный покончил с жизнью.
Шелест крысиных лап мешал Джорджианне сосредоточиться. Вивьен же глядела прямо перед собой, и ничего будто бы не замечала. И тень, мелькнувшая в проходе, не заставила ее насторожиться.
— А месяц тому Лаура написала о случайной встрече. Было решено попытаться восстановить контакт. Поверьте, мы были готовы исполнить любое его требование. Гениями не разбрасываются.
— Он отказался?
В проходе вновь мелькнула тень, но явно не крысиная. Джорджианна с трудом заставила себя не смотреть в ту сторону.
— Второе письмо было очень коротким и очень странным…
Тени крались по проходу. Джорджианна не видела, но чувствовала их присутствие.
— … Лаура была напугана… моя Лаура ничего не боялась, но вынуждена была пойти на сделку…
Мадмуазель Лепаж вскочила, вскинув пистолет.
— Это ты? Ты пришел? Выходи!
Из темноты выступил человек в черном сюртуке. За ним второй. И третий. А следом раздался такой родной и любимый голос:
— Мадмуазель, бросьте оружие, — попросил Джордж. — И отпустите мою жену. Она уж точно ничего не знает.
Леди Фэйр с ужасом ощутила, как дрожат руки. И сердце в груди колотится быстро-быстро, а перед глазами пелена стоит. Это не слезы, конечно, это не слезы.
Леди не плачут.
— Вы… вы не понимаете, — сказала мадмуазель Лепаж, направляя оружие на Джорджа. — Вы ничего не понимаете!
— Я понимаю, что вы планировали покушение на Ее Величество.
Какой ужас!
— Нет!
— Сдавайтесь, Вивьен, — Джордж почесал кончик носа и сделал шаг к пистолету. — Ваш заговор…
— …заговор кукол! Лаура писала о заговоре кукол!
Джордж протянул руку:
— Ваше оружие, мисс.
— Лаура писала, что нужно опасаться кукол… помните, Анна. Кукол!
Дуло прижалось к виску. Грянул выстрел.
Леди Джорджианна закрыла глаза и попыталась представить, что мокрые капли на ее лице — просто роса… всего лишь роса…
— Анна, с тобой все хорошо? Аннушка?! Пожалуйста…
Он снова прежний.
Нет, Джордж никогда не будет прежним. Теперь леди Фэйр знала правду. Она все-таки открыла глаза. Попыталась улыбнуться. Позволила вытереть лицо. Приняв флягу с коньяком, сделала несколько хороших глотков.
— Мы… мы можем уйти? — она спросила, потому что испугалась, что если промолчит, то разучится говорить. — Теперь мы можем уйти?
— Конечно. Скоро. Совсем скоро. Потерпи, Анна. Ты умница. Я всегда знал, что ты особенная. И что ты исполнишь мою просьбу…
Какую? Джорджианна не помнит. Она бы хотела не помнить еще больше, но вряд ли получится.
— …и будешь носить с собой крест.
Крест? При чем здесь крест? Бояться надо не креста, но кукол.
— Если бы с тобой что-то случилось, я бы умер.
Он произнес это шепотом, но Джорджианна поверила. Ей очень хотелось верить, потому что если Джордж врет, то жизнь не имеет смысла.
И все-таки, чем же так опасны куклы?
Минди сложила руки на коленях и для надежности вцепилась в юбку. Слишком много было вокруг нового и интересного. Взять хотя бы букет рычагов с навершиями всех форм и размеров. Или россыпь циферблатов по передней панели. Или вот эти ручки, нависающие прямо над головой Минди.
Этот мобиль совсем не походил на папенькин. Низкий и длинный, с колпаком из толстого стекла, он даже двигался иначе: быстро и мягко.
Не удержавшись, Минди потрогала посеребренную трубку. И тотчас одернула руку: трубка была ледяной.
107 
