16 
— Да кто ты такой, чтобы командовать? — Олег встал из-за стола в свой немаленький рост и поиграл огромными бицепсами.
— Я тот, — спокойно произнес Джон, — кто уложил тебя на пол за две секунды, тупой качек. Сел и захлопнулся! — рявкнул он резко, и Олег испуганно плюхнулся на лавку, как подкошенный.
Я удивленно перевела взгляд на Джона. Равнодушная маска слетела. В торце стола стоял уверенный в себе мужчина с горящими глазами. Его воля подавляла, заставляла беспрекословно подчиняться и повиноваться. Я мысленно ахнула. Вот это поворот.
— Не будет демократии, — еще раз обвел пристальным взглядом стол Джон, — не будет голосований и дебатов. Я принимаю решения единолично. Всем понятно?
Лев Николаевич и его компания академиков согласно покивала. Девушки и женщины тихонько выдавили «Да». Из молодежи только трое парней заявили «Окей». Остальные зловеще молчали. Именно те, кто собрались около Ивана.
— Ты всем дал работу, Джон, — вкрадчиво произнес Иван, — а что сам-то собираешься делать, кроме как командовать и трахать нашу кухарку? — послышался мерзкий смешок. Я скривилась от грубости.
— Я буду ремонтировать передатчик, — спокойно сказал Джон.
— А разве он у нас не работает?
— Увы, — холодно произнес Джон, — никто за два месяца не удосужился пойти в командный центр и включить его. Послушать эфир. А вдруг нас ищут. А вдруг есть еще выжившие…
Лев Николаевич с профессором смущенно опустили головы.
— Скорее всего, повреждена антенна. И бункер экранирует сигнал. Этим я и займусь, — Джон опять сел на свое место рядом со мной и налил себе еще кофе, — на этом все. Можете расходиться.
Люди потянулись на выход. К нам подошел ректор.
— Джон, — замялся он, — бункер естественно экранирован, а про антенну мы не подумали, извини. И, — Лев Николаевич протянул ему руку для пожатия, — спасибо тебе.
Джон молча пожал руку и кивнул. Мужчина отошел. Вика с Олей задержались дольше всех. Каждая решила своим долгом наклониться к Джону (при этом показать обширный силиконовый бюст в вырезе) и намекнуть на желание помочь с починкой антенны. Я с трудом прятала улыбку. Смотреть на невозмутимое лицо Джона было весело. Одну он попросил рассчитать максимальную ширину полосы для спиральной антенны. Другой принести коаксиальный кабель из дальней кладовой. «Боюсь, она даже не знают, что это», — прошептала я. Джон пожал плечами и невозмутимо произнес, — «Тем лучше».
* * *
Тем же вечером, разговаривая с Джоном в нашей комнате, я задала мучивший меня вопрос.
— Зачем ты заставил всех ходить на лекции? Ты же понимаешь, что полноценного общества, со всеми необходимыми профессиями нам все равно здесь не построить. Слишком мало народу. Максимум, что мы сможем сделать, это попытаться продержаться как можно дольше. О будущем речь не идет.
— Конечно, понимаю, — спокойно ответил Джон, — но им нужно занять головы. Тьма свободного времени, скука заставляют искать приключения на задницу. А знания, даже бесполезные, еще никому не помешали. Я сам буду ходить на лекции.
— Я тоже собиралась, — улыбнулась я, — ты так сильно припугнул. Не хочется мыть туалеты вне очереди.
— Давай, кстати составим график уборки, — отодвинул в сторону планшет Джон, — у тебя есть бумага?
— Конечно, — кивнула я и взялась за ручку.
* * *
Я жила с ним, словно соседка по квартире. Обращаясь очень осторожно, дергаясь от любого его движения в свою сторону. Переодеваясь за закрытой дверью, и встречаясь с ним только полностью одетой. Конечно, я понимала, что рано или поздно, мне нужно будет решиться. Я выбрала лучшего, альфа-самца и теперь должна сделать шаг второй — решиться на секс с ним. Я начала пить противозачаточные таблетки еще неделю назад, и была почти готова к новому витку наших отношений.
Джон за все время нашей совместной жизни ни разу не намекнул на близость, не позволил себе ни единой завуалированной двусмысленности или пошлости. Он представлял собой образец поистине уникального спокойствия и невозмутимости. Я иногда даже поражалась его выдержке.
Правда, во вторую ночь он, словно издеваясь, пришел в мою комнату и склонился над кроватью. Я вся сжалась в комочек и натянула одеяло по самые глаза. Джон кривовато улыбнулся и чмокнул меня в лоб.
— Спокойной ночи, Наташа, — произнес он и вышел за дверь.
16 
