33 
У нее во рту пересохло, но она должна продолжать. Его энергичное сопротивление показало, что это важно.
– Скоро у тебя будут деньги, чтобы позаботиться о нем. Нужно начинать планировать.
Он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Это приказ, о повелительница моего сердца?
Уязвленная, она хотела сказать «нет», позволить ему убежать, но она ответила:
– Да.
Он откатился на свою сторону кровати, потрясая ее своей красотой, потому что ее разум был не в этом месте. Каждая мышца, каждая кость была раздраженной.
Он повернулся.
– Разве ты не хотела бы вернуться в свою комнату?
Ее так и подмывало схватить свои вещи и удрать, но это было еще одно из проклятых сражений с демоном. Она поднялась со своей стороны кровати, совершенно голая. Не пытаясь прикрыться, но радуясь завесе из волос, она спросила:
– Как быстро ты сможешь подготовиться к поездке?
– За мгновение, при необходимости. Как мы будем путешествовать? Верхом?
Она вздрогнула от этой простой мысли и поняла, что он сказал это сознательно.
– Каррикл [21]?
– У меня его нет.
– У меня есть. Можешь ездить, если хочешь.
– Я не знаю как. – При виде ее удивления он добавил. – Это не то, чем можно заниматься в армии в военное время. Я могу ехать двенадцать часов кряду, если необходимо.
Она задалась вопросом, только ли ее похотливая сторона уловила в этих словах двусмысленность и ухватилась за нее, тогда как большая ее часть отпрянула. Она отвернулась, нужно отыскать одежду, даже если она действительно потеряет достоинство. Ее туфли. Корсет. Платье… Где же сорочка?
Все еще в постели. Она обернулась, и увидела, что он нашел ее. И бросил ей. Мария поняла, что оказалась перед необходимостью прикрыться, и понадеялась, что горничная не заметит потери. Она снова посмотрела на него. Он был слегка возбужден.
Мария натянула платье на голое тело и плотно затянула шнурки под грудью. Без корсета ей пришлось сначала приподнять их, и она с тревогой взглянула на него.
Гнев сменился намеком на улыбку.
– Над чем ты смеешься?
– Ты красива, даже если тебе не восемнадцать. И это приходит даром. А мне нравится заставлять тебя превращаться из лилии в розовую от румянца розу. Поездка займет четыре – пять часов. Ты сможешь управлять экипажем так долго?
Ее удивило, что он спросил вместо того, чтобы утверждать. Согревая ее.
– Вероятно, нет. Мы будем путешествовать на почтовых.
– Где мы остановимся?
Даже смягчившись, он совершал эту поездку только из-за ее беспокойства, отстраняясь, но будучи послушным ее приказам. Но она не сдастся.
– Должна быть какая-то гостиница.
– «Пилигрим», там меня знают. Мы собираемся пожениться, но поездка без компаньонки это все еще немного шокирующе.
– Только чуть-чуть. Я не утонченная юная мисс, и у нас будут отдельные комнаты. Я закажу почтовую карету и быстрый завтрак, и мы отправимся через час.
С этим она и вышла, подкрадываясь назад к своей комнате и чувствуя себя непослушным ребенком. Нет, порочной женщиной.
Она была порочной, раз позволила всему зайти настолько далеко, хотя у этих отношений не могло быть продолжения, но, по крайней мере, она сказала ему правду. Она почувствовала себя легче, более счастливой, очищенной от обмана и грехов.
Как награду, она украдет для себя две оставшиеся недели прежде, чем сказать прощай навсегда.
Глава 8
Они умчались из Лондона, пока не разгорелся настоящий рассвет, вдвоем. Мария объявила, что они не нуждаются в своих личных слугах. Ей очень хотелось побыть с ним наедине, и не по чувственным причинам. Она жаждала узнать его лучше.
– Ты на самом деле так и не объяснил, как присоединился к армии, – сказала она, когда они проехали через заставу Кембервелл [22]. – Разве твои родители не возражали?
– Немного. Думаю, в конце концов, они признали во мне сумасшедшего.
– Ты не безумен.
Он улыбнулся.
– Я подпитываюсь возбуждением, как вампир питается кровью, – повторил он, немедленно делая ее горячей и жаждущей. Вспышка в его глазах послужила предупреждением, но это было его неотъемлемой частью, и она обрадовалась.
– Я не могу исцелить тебя, – сказала она спокойно.
– А я не хочу быть исцелившимся. Думаю, что ты сама в некотором роде безумна.
О нет. Она не собиралась говорить о сексе средь бела дня.
– Таким образом, твои родители отпустили тебя.
33 
