35 
Наверное, почувствовал, потому что нежно повернул ее так, что она легла на его руку, а распущенные волосы ее рассыпались по плечам. Он провел по ним пальцами, едва касаясь, а потом наклонил голову, их губы встретились.
От этого поцелуя она растаяла, по телу растеклось тепло, и вдруг все тревоги куда-то исчезли, она почувствовала себя защищенной. Ее руки, как будто зажив своей собственной жизнью, прикоснулись к его лицу, волосам.
На мгновение он отстранился. Его взгляд выражал немой вопрос. Она ответила улыбкой.
– Моя жена, – прошептал он.
– Да.
И после этого слов уже не было, была только сила его объятий и красота ее превращения в жену.
Когда они снова проснулись, прошло уже несколько часов. Венеция увидела, что по-прежнему лежит в его объятиях на узкой кровати.
Как и раньше, он улыбался ей, но улыбка была другой. Этой ночью они нашли друг друга, теперь их объединило нечто, что она осмеливалась называть любовью.
Он не говорил, что любит, но она была согласна ждать этого признания. Венеция видела его взгляд, чувствовала нежность в его объятиях, и пока что этого было достаточно.
Он за обе руки поднял ее из кровати и несколько секунд пристально всматривался в ее глаза, а потом сказал:
– Я хочу кое-что вам дать.
Он наклонился и достал из кожаной сумки на полу обручальное кольцо, которое она вернула ему в первый день плавания.
– Теперь вы можете носить кольцо моей матери, – сказал он. – Надеюсь, вы его примете.
– С удовольствием буду носить его, – сказала она, и граф надел кольцо ей на палец.
Девушке показалось, что только сейчас они пришли к истинному началу.
Но кто знает, каким будет конец?..
Вскоре достигли Калькутты. Поезд медленно подъехал к вокзалу, где их снова встречал оркестр. Выглянув в окно, Венеция увидела развевающиеся флаги.
И вдруг ей пришло какое-то необычайно отчетливое осознание того, что с нею происходит. Точно пелена спала с глаз. Они – почетные гости вице-короля, представителя ее величества королевы, и какое-то время к ним тоже будут относиться как к королевским особам.
– Милорд, – сказала она, повернувшись к графу.
Он посмотрел на нее.
– Вам не кажется, что после вчерашней ночи вы можете называть меня Айвеном?
– Конечно, – сказала она и слегка покраснела от воспоминаний.
– Я хочу услышать, как вы произносите мое имя.
– Айвен, – прошептала она.
– Что вы хотели мне сказать?
Если он ожидал услышать какое-нибудь романтическое признание, его ждало разочарование. Венеция спокойным голосом произнесла:
– Я хотела спросить: вы бывали в Кедлстон-холле?
– Что, простите? – растерялся он. – Я не ослышался?
– Не ослышались. Я спросила, бывали ли вы в Кедлстон-холле в Англии. Это дом семейства Керзонов.
– Да, однажды я там обедал. Но к чему вы спрашиваете? Моя дорогая Венеция, вам напекло голову?
Она рассмеялась.
– Нет. Просто, когда мы доберемся до Радж Бхавана, резиденции вице-короля, он может показаться вам знакомым. Я где-то читала, что, когда его строили, лет шестьдесят назад, архитектор взял за образец Кедлстон-холл.
Увидев, как он скептически прищурился, она снова рассмеялась.
– Ну хорошо, если не верите – подождите, сами увидите.
Кто-то постучал в дверь. Пришло время выходить из поезда. Собирая вещи в сумку, Венеция шепнула:
– Архитектора звали капитан Чарльз Виатт, он был бенгальским инженером.
Муж покосился на нее, но тут дверь отворилась и продолжить разговор не получилось. С этой минуты они были «на службе».
Глава 8
Они вышли из поезда на красную дорожку, где их встретил человек в расшитом золотыми галунами кителе. Представившись достопочтенным Чарльзом Эдмондсом, он громким голосом приветствовал их от имени вице-короля.
Граф протокольно ответил, после чего молодой человек повел их к карете, на которой их повезли в Радж Бхаван.
Путешествие было недолгим. Ехали они по улицам, запруженным людьми, которые, завидев карету с королевскими гербами на дверцах, радостно кричали и махали руками.
Граф отвечал на приветствия и посоветовал Венеции делать то же самое. Она махала и улыбалась, чувствуя себя очень странно. Внутри она оставалась обычной Венецией Байдон, живущей в тихой заводи и никому не известной.
Но фактически она являлась графиней Маунтвуд, гостьей представителя королевы, и должна была играть свою роль. Поэтому она улыбалась и махала.
35 
