Лёгкий, ненавязчивый романчик 
85 
Фонтанный Дом
VII. Борису Пастернаку
1. «И снова осень валит Тамерланом...»
Б. П.
- И снова осень валит Тамерланом,
- В арбатских переулках тишина.
- За полустанком или за туманом
- Дорога непроезжая черна.
- Так вот она, последняя! И ярость
- Стихает. Все равно что мир оглох...
- Могучая евангельская старость
- И тот горчайший гефсиманский вздох.
- Здесь всё тебе принадлежит по праву,
- Стеной стоят дремучие дожди,
- Отдай другим игрушку мира – славу,
- Иди домой и ничего не жди.
1947 – 25 октября 1958
Ленинград
2. «Умолк вчера неповторимый голос...»
Как птица, мне ответит эхо.
Б. П.
- Умолк вчера неповторимый голос,
- И нас покинул собеседник рощ.
- Он превратился в жизнь дающий колос
- Или в тончайший, им воспетый дождь.
- И все цветы, что только есть на свете,
- Навстречу этой смерти расцвели.
- Но сразу стало тихо на планете,
- Носящей имя скромное... Земли.
1 июня 1960
Москва. Боткинская больница
3. «Словно дочка слепого Эдипа...»
- Словно дочка слепого Эдипа,
- Муза к смерти провидца вела,
- А одна сумасшедшая липа
- В этом траурном мае цвела
- Прямо против окна, где когда-то
- Он поведал мне, что перед ним
- Вьется путь золотой и крылатый,
- Где он вышнею волей храним.
11 июня 1960
Москва. Боткинская больница
VIII. Нас четверо
Комаровские наброски
Ужели и гитане гибкой
Все муки Данта суждены.
О. М.
Таким я вижу облик Ваш и взгляд.
Б. П.
О, Муза Плача...
М. Ц.
- ...И отступилась я здесь от всего,
- От земного всякого блага.
- Духом, хранителем «места сего»
- Стала лесная коряга.
- Все мы немного у жизни в гостях,
- Жить – это только привычка.
- Чудится мне на воздушных путях
- Двух голосов перекличка.
- Двух? А еще у восточной стены,
- В зарослях крепкой малины,
- Темная, свежая ветвь бузины...
- Это – письмо от Марины.
19—20 ноября 1961
Больница в Гавани
IX. «Словно дальнему голосу внемлю...»
М. З.
- Словно дальнему голосу внемлю,
- А вокруг ничего, никого.
- В эту черную добрую землю
- Вы положите тело его.
- Ни гранит, ни плакучая ива
- Прах легчайший не осенят,
- Только ветры морские с залива,
- Чтоб оплакать его, прилетят...
1958
Комарово
Стихотворение посвящено памяти Михаила Михайловича Зощенко (1895—1958).
Лидия Чуковская
Из «Записок об Анне Ахматовой»
«19 июля 55
Вчера забыла записать: я рассказала Анне Андреевне о письме, полученном Лидией Николаевной Кавериной от жены Зощенко. Это письмо Лидия Николaeвнa принесла Корнею Ивановичу. Жена Зощенко пишет, что Михаил Михайлoвич тяжело болен, отекают ноги, отсутствие работы сводит его с ума. Из «Октября» ему вернули рассказ, в Союзе – в Ленинграде – разъяснили, что печатать его не будут... Корней Иванович поехал в Союз к Поликарпову, но – тот в отпуске. Корней Иванович пошел с этим письмом к Смирнову, потом к Суркову. У Корнея Ивановича впечатление такое, что спасать Зощенко они не станут, хотя разговоры велись корректные.
(А ведь это лучший из современных прозаиков... Итак, всё, как положено Дьяволом или Богом: художник умрет, книги его воскреснут, следующие поколения объявят его классиком, дети будут «пpoxoдить» его в учебниках... «Все, Александ Герцович, заверчено давно».)
Анна Андреевна сказала:
– Михаил Михайлович человек гораздо более наивный, чем я думала. Он вообразил, будто в этой ситуации можно что-то им объяснить: «Сначала я не понял постановления, потом кое с чем согласился...» Кое с чем! Отвечать в этих случаях можно только так, как ответила я. Можно и должно. Только так.
Не повезло нам: если бы я отвечала первой, а он вторым,– он, по моему ответу, догадался бы, что и ему следовало ответить так же. Никаких нюансов и псиxологий. И тогда гибель миновала бы его. Но его спросили первым... [Главной причиной, по которой А. А. ни в коем случае не могла отвечать «по правде», была судьба Левы.– Примечание Л. Чуковской.]
85 
