99 
Алексей Пурин. «Двойная тень». 1990
- С той, какою была когда-то
- В ожерелье черных агатов
- До долины Иосафата, {6}
- Снова встретиться не хочу...
- Не последние ль близки сроки?..
- Я забыла ваши уроки,
- Краснобаи и лжепророки! —
- Но меня не забыли вы.
- Как в прошедшем грядущее зреет,
- Так в грядущем прошлое тлеет —
- Страшный праздник мертвой листвы.
- Б Е Л Ы Й З А Л
- Звук шагов, тех, которых нету,
- По сияющему паркету
- И сигары синий дымок.
- И во всех зеркалах отразился
- Человек, что не появился
- И проникнуть в тот зал не мог.
- Он не лучше других и не хуже,
- Но не веет летейской стужей,
- И в руке его теплота.
- Гость из Будущего! – Неужели
- Он придет ко мне в самом деле,
- Повернув налево с моста?
- С детства ряженых я боялась,
- Мне всегда почему-то казалось,
- Что какая-то лишняя тень
- Среди них «б е з л и ц а и н а з в а н ь я»
- Затесалась...
- Откроем собранье
- В новогодний торжественный день!
- Ту полночную Гофманиану
- Разглашать я по свету не стану
- И других бы просила...
- Постой,
- Ты как будто не значишься в списках,
- В калиострах, магах, лизисках {7} ,
- Полосатой наряжен верстой, —
- Размалеван пестро и грубо —
- Ты...
- ровесник Мамврийского дуба {8} ,
- Вековой собеседник луны.
- Не обманут притворные стоны,
- Ты железные пишешь законы,
- Хаммураби, ликурги, солоны {9}
- У тебя поучиться должны.
- Существо это странного нрава.
- Он не ждет, чтоб подагра и слава
- Впопыхах усадили его
- В юбилейные пышные кресла,
- А несет по цветущему вереску,
- По пустыням свое торжество.
- И ни в чем не повинен: не в этом,
- Ни в другом и ни в третьем...
- Поэтам
- Вообще не пристали грехи.
«Появляющийся среди гостей первой главы Поэт («Ты как будто не значишься в списках»), на роль которого с одинаковым правом могут претендовать Маяковский, Хлебников, Гумилев, Сологуб,– это прежде всего поэт «движения», путешественник. И кто более Данте «износил сандалий» «за время поэтической работы, путешествуя», согласно восторженной реплике Мандельштама, «по козьим тропам Италии» – по «цветущему» лугу Земного Рая, по огненным и болотистым «пустыням» Ада! И не он ли поэтому в Поэме «полосатой наряжен верстой», похожей на «переливающуюся кожу змеи»?»
Анатолий Найман. «Русская поэма: четыре опыта»
- Проплясать пред Ковчегом Завета {10}
- Или сгинуть!..
- Да что там!
- Про это
- Лучше их рассказали стихи.
- Крик петуший нам только снится,
- За окошком Нева дымится,
- Ночь бездонна – и длится, длится
- Петербургская чертовня...
- В черном небе звезды не видно,
- Гибель где-то здесь, очевидно,
- Но беспечна, пряна, бесстыдна
- Маскарадная болтовня...
- Крик:
- «Героя на авансцену!»
- Не волнуйтесь: дылде на смену
- Непременно выйдет сейчас
- И споет о священной мести...
- Что ж вы все убегаете вместе,
- Словно каждый нашел по невесте,
- Оставляя с глазу на глаз
- Меня в сумраке с черной рамой,
- Из которой глядит тот самый,
- Ставший наигорчайшей драмой
- И еще не оплаканный час?
- Это все наплывает не сразу.
- Как одну музыкальную фразу,
- Слышу шепот: «Прощай! Пора!
- Я оставлю тебя живою,
- Но ты будешь м о е й вдовою,
- Ты – Голубка, солнце, сестра!»
- На площадке две слитые тени...
- После – лестницы плоской ступени,
- Вопль: «Не надо!» и в отдаленье
- Чистый голос:
- «Я к смерти готов».
Факелы гаснут, потолок опускается. Белый (зеркальный) зал {11} снова делается комнатой автора
99 
