очень нудно 
119 
— Боже мой, как ты хороша! — воскликнул он с порога. Ядовитая реплика застыла на языке Фрэнсис, Он и сам выглядел… выглядел очень прилично. Под его голубовато-серым великолепным халатом больше ничего не было! Нет, он положительно начинал ей нравиться! Вот еще не хватало! Фрэнсис не без усилия подавила неуместное возбуждение и процедила сквозь зубы:
— Крем при вас, милорд?
— Ты упорно не желаешь верить в мои способности. Фрэнсис.
Хок почувствовал, что вопреки внешней браваде она потрясена и испугана, не столько даже его присутствием, сколько своей реакцией. Поэтому он беспечно уселся в глубокое кресло и похлопал себя по коленям.
— Иди сюда, поговорим.
Точно завороженная, она сделала несколько неуверенных шагов, потом опомнилась и отскочила. Хок улыбнулся и снова похлопал по коленям.
— Ладно, будь по-вашему!
Она присела на самый краешек, выпрямившись и оцепенев, как Отис у двери.
— Мой отец души в тебе не чает, — заметил Хок.
— А я души не чаю в этом беспринципном интригане. Подумать только, написать письмо родному сыну о том, что его жена якобы развлекается на стороне!
Во время этой возмущенной тирады Хок потихоньку обнял жену за талию и привлек к себе. Мало-
Помалу она начала расслабляться и в конце концов прильнула к его груди.
— Хок?
— Что, дорогая?
— Неужели мужчинам хочется делать это каждую ночь?
— Не всем, дорогая. Кое-кто не возражает и против утренних, и против послеобеденных часов. Что до меня, ты так соблазнительна, что я мог бы любить тебя раз за разом, пока не свалился бы без сил.
— О!
— Все, что мне нужно, это небольшое поощрение.
— Раньше вам и этого не требовалось.
— Ты права, но раньше это было обязанностью, а не удовольствием.
Его голос, негромкий, убедительный, бархатный, вдруг напомнил Фрэнсис прикосновение к морде Летуна Дэви. Она не шевельнулась, когда ладонь приподняла волосы у шеи, щекотно поглаживая.
— Я прошу у тебя прощения за нашу брачную ночь и за те, что были после.
— Значит ли это, что вы… что ты получал мало удовольствия, когда я ничем не отвечала тебе?
Вместо ответа ладонь легла на грудь и мягко сжала ее. Фрэнсис по привычке начала вырываться.
— Не нужно. Положи голову вот сюда, мне на плечо. Хорошо. И постарайся хоть немного доверять своему мужу.
Это было даже лучше, что она не могла видеть его лица. Хок знал, что оно потемнело от прилива крови и выглядело, должно быть, пугающим. Он изнемогал от желания, но не хотел спешить.
— На ощупь ты словно шелк или атлас, — сказал он, погладив тыльной стороной ладони ее горло, и потянул завязку сорочки.
Ее груди уже налились, соски затвердели. Когда он коснулся их, Фрэнсис вздрогнула.
— Мне стыдно… — прошептала она едва слышно.
— Это пройдет.
Он раскрыл сорочку до пояса, согнул руку в локте и заставил Фрэнсис откинуться на нее. Она смотрела почти не мигая, взглядом, где тревога смешалась с зарождающимся доверием.
— Почувствуй, как это должно быть, Фрэнсис. Хок приподнял тяжелую грудь на ладони, сжав сосок между двумя пальцами и слегка двигая ими.
Словно невидимая молния скользнула внутри ее тела. Она пронзила ее грудь и иссякла между ног. Еще одна. И еще. Они рождались одна за другой, и по мере этого нарастала жажда, в точности такая, которую Фрэнсис впервые испытала в запаснике. Она хотела, чтобы это повторилось: и нарастание, и удовлетворение — все! Она хотела чувствовать поцелуи, прикосновения и то, как его рот ласкает ее…
Она выгнулась в руках Хока, бессознательно давая понять, чего хочет.
Он опустил ее ниже, чтобы можно было дотянуться до груди губами. Тело Фрэнсис сотрясала мелкая дрожь, грудь высоко поднималась и вновь опускалась, ускользая от него. На несколько секунд он прижался щекой к двум горячим; тяжелым, чуть влажным холмам, потом поставил Фрэнсис на пол и потянул к постели. — Постой…
Она послушно остановилась. Хок повернул ее спиной к себе, стащил с бедер сорочку и отступил, чтобы полюбоваться. Волосы, казавшиеся в полумраке темными, скрывали белизну спины, тонкая талия казалась пугающе хрупкой для такой роскошной гривы. Бедра круглились изысканными линиями греческой амфоры, ягодицы выглядели по-женски нежными и по-мальчишески крепкими. Хок положил ладони на ее бедра и притянул к себе. Так, спиной к нему, Фрэнсис казалась маленькой, его дыхание шевелило волоски на ее склоненном затылке.
119 
