очень нудно 
41 
Вадецкий криво усмехнулся:
— Но вы проявили недюжинную храбрость и угрозами пренебрегли, я так понимаю? Зря. Это крайне опасный тип, вы только что сами могли убедиться…
— При чём тут храбрость? — пожал плечами Бестужев. — Повторяю который раз: я — коммерсант. Мне даны определенные поручения, определенные суммы денег, а в случае успеха обещано определённое вознаграждение… такое, что я готов рискнуть и примириться с неудобствами в лице Гравашоля…
— Кого вы представляете?
— Одно крупное электротехническое предприятие, — сказал Бестужев. — Подробности вам, право же, должны быть неинтересны. Ну какая вам разница, Карл? Главное, это настоящие деньги, выпущенные венским монетным двором и находящиеся в моём распоряжении на законнейших основаниях. А подробности, названия, имена и адреса… К чему вам всё это, Карл?
— Вы всё-таки не похожи ни на инженера, ни на коммерсанта. Скорее уж авантюрист на службе крупной компании — таких сейчас в Европе множество, по американской моде…
— Авантюрист — это ещё не преступник, верно? — безмятежно улыбнулся Бестужев. — Вы выбрали неудачный термин, Карл. Авантюристы — отжившая категория, это что-то из приключенческих романов… Предпочитаю именовать себя просто-напросто оборотистым человеком… Ладно, к чему нам бесполезные дискуссии о терминах и смысле слов? Давайте к делу. Эта тысяча — ваша, если вы укажете мне точный адрес Штепанека, по которому я смоту его найти сейчас же. ещё пять получите, если доставите меня туда, где он сейчас находится. По-моему, вполне приличная плата за несложную, в общем, работу…
Вадецкий выглядел скорее озабоченным, чем задумавшимся.
— Вы знаете, я всегда старался играть по возможности честно… — произнёс он медленно. — И того же требую от других. Не исключено, что услуги, которых вы от меня требуете, стоят гораздо больше…
— Вот это вы бросьте, любезный Карл, — сказал Бестужев твёрдо. — Вы ведь сами давно убедились, что никакой такой особой выгоды вам из Штепанека не извлечь… Не так ли? Я хорошо информирован обо всех бесплодных попытках извлечь из аппарата Штепанека серьёзную выгоду…
Он говорил внушительным, безапелляционным тоном. Блефовал самым наглым образом — но видел по лицу собеседника, что угодил в яблочко: Вадецкий неприкрыто погрустнел, понурил голову.
— Вы же знаете, что я говорю чистую правду, — продолжал Бестужев, закрепляя успех. — Вот это, — он с ухмылочкой кивнул на золото, — свалилось на вас как манна небесная, вы и на десятую долю этих денег не могли рассчитывать, больше вам никто не даст, вы это прекрасно понимаете. Так что зарубите себе на носу: я человек, можно сказать, подневольный. Это не мои деньги, это деньги моих нанимателей. Мне поручено действовать в пределах именно этой суммы. Превышение её не предусмотрено. В конце концов… — Он цинично улыбнулся. — В конце концов, вы не в диких африканских джунглях его спрятали и не сделали невидимкой, как в увлекательном романе англичанина Уэльса… вам доводилось читать? Короче говоря, он где-то в Вене. Если мы не договоримся, я просто-напросто отправлюсь в частное сыскное бюро, их в столице множество. Штепанека мне рано или поздно найдут, эти господа знают своё дело… и обойдётся мне это гораздо дешевле… а вот вы, Карл, при этаком раскладе не получите ни гроша. И всю жизнь будете себя корить за глупое упрямство. Я просто-напросто хочу сберечь время… но если вы будете ломаться, я заберу деньги и пойду к сыщикам. Они возьмут гораздо меньше, Карл… Аппарат Штепанека — не иголка в стоге сена… Итак? Алчность или здравый рассудок?
— чёрт бы вас побрал со всеми потрохами… — уныло заявил Вадецкий.
— Это означает, что мы договорились?
— Да…
— В таком случае остаётся один-единственный, незатейливый вопрос, — деловито сказал Бестужев. — Какую сумму вы желаете получить? Только эту тысячу или ещё пять?
— Ну разумеется, все…
— Резонно, — кивнул Бестужев. — И очень разумно… Что вы опять замялись?
— Я не вчера родился, — сказал Вадецкий с прежней настороженностью. — Видывал виды, знаю жизнь с изнанки… Крупные фирмы вроде той, от которой вы пришли, кое в чём не лучше, уж извините, разбойничьих шаек…
— Вполне возможно, — безмятежно сказал Бестужев. — Се ля ви, как говорят французы… Что вас беспокоит, Карл? Я не собираюсь вас обманывать, деньги вы получите сполна…
41 
