очень нудно 
131 
Единственным оправданием Оливии служило благоговение, с которым она относилась к своим новым обязанностям. Она обожала своих мужчин и обрушивала на них все накопившиеся запасы невостребованной любви, но при этом повторяла себе, что когда-нибудь они за все воздадут должное именно Виктории, так что она приносит сестре неоценимый дар.
Но временами она отчетливо сознавала, как дурно поступает, и сгорала от стыда. Правда, все забывалось, стоило Чарлзу обнять ее или просто дотронуться до руки. Их страсть достигла высот, о которых он и не мечтал и даже не подозревал, что Виктория способна на такое. Сначала он посчитал ее чувственные порывы буйными и неукротимыми, но потом понял, что ошибся. Просто она оказалась способной на глубокое чувство и не боялась открыть перед ним душу. Совсем как Оливия когда-то пыталась… но теперь он даже радовался, что ее нет рядом. Чувства Чарлза к Оливии были слишком сложными, чтобы попробовать их понять. Но с ее отъездом в его отношениях с женой многое прояснилось, и теперь он никогда не спешил на работу.
Обычно они, смеясь как дети, возились и барахтались по утрам в постели, а вечером торопились поскорее лечь. С каждым днем они все раньше запирались в спальне и с трудом дожидались, пока уснет Джефф.
– Мы просто бесстыдники, – беспомощно хихикнула Оливия как-то на рассвете, когда Чарлз бесцеремонно последовал за ней в ванную. – Это непристойно!
Но она не слишком протестовала, когда он медленно взял ее под потоками теплой воды. Оливия тихо стонала, наслаждаясь его ласками, и еще час спустя, готовя завтрак, ничего вокруг не видела: глаза словно заволокло блаженной дымкой. Уходя, Чарлз игриво потрепал ее по попке. Но когда в доме вновь стало тихо, Оливия бессильно опустилась на стул, спрашивая себя, как может лишиться всего этого. Через два месяца Виктория появится и предъявит права на мужа. Ужаснее всего было сознание, что сестра не любила и не полюбит Чарлза. Судя по его собственным репликам, рассказам Джеффа, Виктория с самого начала не обманывала ее – брак их существовал только на бумаге. Но теперь… теперь стал явью и связал Чарлза и Оливию неразрывными узами. А бедняга и в самом деле ничего не подозревал. Страшно подумать, что произойдет, когда Виктория решительно отвернется от мужа и пасынка. И Оливия понятия не имела, как разрешить эту проблему. Все, на что она оказалась способна, – осыпать ласками и похвалами, нежить и баловать как Чарлза, так и Джеффа.
А Чарлзу казалось, что он умер и попал в рай. Даже со Сьюзен он не испытывал ничего подобного, хотя опасался признаться себе в этом. Каждую ночь он отдавался экстазу и рождался вновь.
– Нам хватило всего года, чтобы привыкнуть друг к другу, – как-то заметил он, когда они отдыхали после бурных любовных игр. – Не слишком долго, верно?
– А по-моему, чересчур долго, – возразила Оливия, и Чарлз, откатившись, воззрился на нее.
– Что, по-твоему, было причиной таких разительных перемен?
Он взглянул в глаза жены и испуганно вжался в подушку: слишком непривычно было видеть то, что всегда страшило его. Она словно открыла врата своего сердца перед человеком, который боялся и не хотел этого. Чарлз поспешно отвел глаза и уставился в потолок.
– Думаю, я должен быть благодарен судьбе и не задавать слишком много вопросов.
Но Оливию на миг пронзило странное ощущение, что в глубине души он уже все знает, пусть и не желает этого.
Позже Чарлз действительно ни о чем не спрашивал и даже не удивлялся тому, что она вечно забывает, куда подевала счета или всякие домашние мелочи. Даже Джефф иногда терял терпение в подобных случаях, но жена неизменно находилась в прекрасном настроении и Чарлз не хотел его омрачать ненужными расспросами.
Оливия едва сдерживала слезы, когда все-таки пришлось уехать. У Джеффа кончились занятия, и они отправились в Кротон. Чарлз обещал приезжать по выходным и сдержал слово. Годовщина их свадьбы пришлась на воскресенье, и он решил остаться и на понедельник, чтобы как следует отпраздновать знаменательное событие. Отец искренне радовался, видя, как они счастливы. И даже Берти, подозрительно поглядывавшая на воспитанницу, немного смягчилась.
– Ты должна потребовать у мужа роскошный подарок, вроде большого нового дома, – шутливо советовала она, хотя обе знали, что Виктория должна унаследовать нью-йоркский особняк. Оливии достанется Хендерсон-Мэнор, хотя она слышать об этом не хотела.
131 
