Последние отзывы

  37  

Он нахмурился.

– Это шутка, Барри, – сказала женщина.

– Но ты полагаешь, что нарушать некоторые законы совершенно нормально, – сказал он. – Я правильно тебя понял?

– Да. Точно.

– Какие, например?

– Ну, давайте посмотрим. В каких случаях, я думаю, нормально нарушать закон… К примеру, когда я перехожу улицу в неположенном месте. Если улица пустая, я не буду мучиться бессонницей от того, что перешел ее в неположенном месте.

– Значит, ты полагаешь, у тебя есть право решать, какой из законов стоит уважать.

– Ну…

– Не думаешь ли ты, что это самонадеянно? Только представь, если все станут так считать, а заодно выдумывать законы по ходу дела. Где мы окажемся?

– Но я – не все, – сказал я.

– Хочешь сказать, ты умнее остальных. В каком ты классе?

– В двенадцатом.

– И ты полагаешь, что образование в двенадцать классов дает тебе право нарушать закон? Крайне безответственное мнение.

– Но, дорогой, – сказала жена Барри, – ты сам все время нарушаешь закон. Превышаешь скорость. Это нарушение закона.

– Таково мое самоощущение, и я, черт побери, не собираюсь извиняться за это. Так, Саймон? Саймон понимает. – Он откинулся на стуле, словно мы умоляли его продолжать, но нет, нет, благодарю вас, этого было достаточно.

У меня в груди появилась легкая дрожь, руки вспотели, как это бывает, когда меня атакуют. Каким-то образом из таких бесед всегда выходишь с чувством, что не прав.

– На какой фильм идете? – спросил меня Элви.

– «Гигантский Данте», – сказал я.

– О, замечательно. – Он подмигнул мне еще раз.

– Это ведь один из наших фильмов, не так ли? – добавила женщина.

– Боюсь, что так, – ответил Элви и слегка вздрогнул, словно кто-то собирался стукнуть его газетой.

Я посмотрел на Барри. Он сидел, уставившись в свой стакан.

В гостиную вошла Скарлет. Ее глаза были накрашены темным. Некоторые девушки выглядят очень хорошенькими с таким страшным макияжем. Я почувствовал в комнате запах ванили.

– А, вот и ты, – сказал ее отец.

– Нам надо идти, – сказала Скарлет. На ней были черные шорты и белая футболка.

– Скажи мне вот что, Саймон, – сказал Барри. – Я полагаю, ты думаешь, что нам следует легализовать проституцию. Это бы тебе понравилось, разве не так?

– Папа!

– Ну, разве не так?

– Честно говоря, не знаю, мистер Дьюк. Никогда об этом не думал.

– Это не единственная вещь, о которой ты не думал. Ты и вправду уверен, что школа подготовит тебя к жизни?

– Ну, мистер Дьюк, я планирую…

– Вздор! Брось все это, парень. Вырасти! Выйди отсюда и стучись в двери.

– В какие двери? – спросил я.

– Просто приведи ее назад нетронутой, вот и все, что я говорю! – проревел он.

– Барри! – взмолилась его жена. Элви подмигнул снова.

– Куда вы направляетесь, между прочим? – спросил Барри.

– Они идут на фильм, дорогой.

– Что за фильм?

К этому моменту я уже передвинулся к двери.

– «Гигантский Данте», – сказал я.

– Это наш, точно? – спросил Барри.

– Господи Иисусе, – прошептал я.

Но он перешел к действиям. Подошел к кофейному столику и схватил телефонную трубку, волосы все еще свисали ему на лоб, словно у дурацкого мальчишки.

– Алло, – сказал он, – это Барри Дьюк из «Юниверсал пикчерз». Мне нужна пара билетов на сегодняшнее вечернее шоу. – Он хихикнул и поднял палец, чтобы призвать меня к тишине. Затем улыбка сползла с его лица. – Дьюк, – сказал он. – Барри Дьюк.

– Ох-ох, кто-то, кажется, отправится ко всем чертям, – сказала Скарлет, сидевшая на ручке кресла.

– Дьюк, – повторил он медленно, но с явным раздражением. – Д-Ь-Ю-К.

Я уже готов был выпрыгнуть в окно. Он прикрыл рукой трубку.

– Невежды, – сказал он. – Говорил им сотню раз. Набирайте канадцев!

– Может быть, она новенькая, – прошептала Шерри. – Во всяком случае, она хоть как-то говорит по-английски.

– Готово! – сказал Барри, швыряя трубку.

– Отлично сделано, дорогой.

– Кто – то почти потерял работу, – сказала Скарлет.

– В самом деле, мистер Дьюк, я не хотел устраивать здесь перепалку. Я пошутил насчет взрывчатых веществ.

– Ну что ж, говори, говори, я продолжаю слушать. Но это не шутка, если ты спросишь меня. Из-за таких шуток все и случается.

– Ради всего святого, Барри, что – все? – сказала Шерри.

– Ты не читаешь газеты. Что, не знаешь?

Мы открыли дверь и уже ступили за порог, как он выкрикнул:

– Не стоит меня ненавидеть! Я проверял твою отвагу, вот и все. Будь благодарен, что это делал друг. Чертовы идиоты! Ничего больше не могут выдержать.

  37