Глава 14

Длинноногая кобыла мчалась вперед, и Элисса думала не о Калпепперах, а о том, чтобы удержаться в седле. Животное с трудом поспевало за Багл-Боем, но по крайней мере не спотыкалось. Сейчас проворство было важнее скорости: ехать по кромке болота – опасное дело. Можно совершенно неожиданно утонуть – под густой травой не видно ни глинистых впадин, ни кочек, ни обнаженной каменистой породы. И лошадь внезапно могла упасть, а вместе с ней и всадник.

Нагретая солнцем земля громыхала под копытами. Элисса пригнулась и сощурила глаза, на которые набежали слезы. Она управляла кобылой с мастерством, обретенным во время охоты на лисиц в поместьях английских родственников.

Несмотря на холодные порывы ветра, лошади начали потеть. Их шкуры потемнели, потом покрылись белыми разводами мыльной пены.

Багл-Бой резко взял в гору. Огромная лошадь стелилась по земле, вытянув шею, хвост развевался по ветру. Кобыла Элиссы устремилась за ним.

Хантер оглянулся. Тощая кобыла шла в пятидесяти ярдах от него, Элисса, почти слившись с животным, вцепилась, как репей, в длинную черную гриву.

Вдруг кобыла споткнулась о невидимое препятствие, Элисса встала в стременах, натянула поводья и сумела вернуть лошади равновесие. На эти несколько секунд сердце Хантера остановилось, ведь Элисса была так близка к несчастью. Он снова обернулся и в который раз подумал:

«Я должен оставлять ее на ранчо. Ей незачем рисковать своей шеей!»

Но как ее заставить подчиниться, не мог же он привязать ее за руки и за ноги к кровати.

И вообще, если ему придется оказаться с ней возле кровати, то уж не для того, чтобы привязать и уехать. Зло чертыхаясь, Хантер направил Багл-Боя вправо. Лошадь перескочила через проток. Под летящими копытами коня расстилалась нагретая солнцем рыжая от жухлой травы земля.

Справа от Хантера, меньше чем в миле, лежало огромное высохшее болото. Ветер, гулявший в траве, менял ее оттенки от золотистого до коричневого.

В четверти мили от него впереди неслось стадо мустангов, а за ними – работники Лэддер-Эс на своих взмыленных лошадях.

Хантер и Элисса догнали их, но как только приблизились к мустангам, осторожно натянули поводья, чтобы держаться между дикими лошадьми и болотом.

Если бы какой-то из мустангов попытался скрыться в рыжем лабиринте болота, кто-то из всадников немедленно вернул бы его обратно. А другие рассредоточились так, чтобы мустангов направите к загону, огороженному кустами и выстроенному несколько лет назад специально для ежегодного сгона диких лошадей.

Когда мустанги достигли широкого входа в загон, все они были в мыле и тяжело дышали. Проскочив внутрь, они смешались в кучу – гривы, хвосты, копыта слились в кишащее и бурлящее море.

За ними мчались всадники, они тотчас закрыли ворота загона, прежде чем мустанги поняли, что случилось. Их поймали.

Тяжело дышащую кобылу Элисса перевела на простой шаг, вытерла пот, заливавший глаза, выскочившую из-под шапочки прядь волос засунула за ухо. Она сделала несколько кругов вдоль изгороди, пытаясь сосчитать лошадей.

А внутри загона мустанги бурлили и кружились, стремясь отыскать выход. Бесчисленное количество копыт месило траву, и тучи пыли поднимались из-под сильных ног.

Сосчитать мустангов было невозможно, но Элисса все равно довольно улыбалась, объехав загон. На многих лошадях она заметила клеймо Лэддер-Эс, что означало – они уже объезжены, значит, снова быстро привыкнут к людям.

Хантер ехал рядом, и хотя он не собирался себе в этом признаваться, ему надо было еще раз убедиться: с Элиссой все в порядке после такой опасной гонки.

Хватило одного взгляда, чтобы понять, как девушка взволнованна и оживленна. Поездка ничуть не повредила ей – щеки порозовели, зелено-голубые глаза сверкали, как драгоценные камни, а улыбка просто не сходила с губ.

Хантер не сдержался и тоже улыбнулся в ответ.

– Как ты думаешь, сколько мы поймали? – с сияющим видом спросила Элисса.

С трудом оторвав взгляд от алых губ и поглядев на море мустангов за загородкой, Хантер медленно проговорил:

– Ну сотни две, может быть. Я думаю, половина из них почти готова принять всадника. И потом, армейский офицер не ставил условия, чтобы лошади были хорошо объезжены, так ведь?

  63