очень нудно 
40 
— Признайтесь, что в последнем монологе вы немного сгустили краски.
— Увы! — ответил он. — Это пассаж из редакционной статьи в газете «Таймс». Ее опубликовали в тот день, когда я объявил о своей отставке. Заголовок назывался «Как легко уйти со сцены».
Он сел в кресло, пригладил волосы и вдруг со злостью закричал:
— Поэтому, если вы не против, мы не будем останавливаться на тех годах, когда я увлекался студенческим театром! Оставим все так, как написал Майк Макэра!
Какое-то время мы оба молчали. Я притворился, что сверяюсь с записями. За окном один из полицейских, пригибая голову под порывами ветра, шагал по вершине ближайшей дюны, однако звуконепроницаемые стекла были настолько эффективными, что он выглядел, как артист, исполнявший пантомиму. Мне вспомнились слова Рут Лэнг: «Я боюсь покидать Адама. С ним сейчас творится что-то неладное». Теперь мне было ясно, о чем она говорила. Услышав щелчок, я склонился над диктофоном.
— Пора сменить диск, — сказал я, радуясь возможности уйти. — Мне нужно отнести эту запись Амелии для распечатки. Вернусь через минуту.
Лэнг задумчиво смотрел в окно. Он сделал вялый жест рукой, отпуская меня на все четыре стороны. Я спустился по лестнице в комнату, где работали секретарши. Амелия стояла у шкафа с картотекой. Когда я вошел, она повернулась ко мне. Наверное, мое лицо пылало от эмоций.
— Что случилось? — спросила она.
— Ничего.
Затем, почувствовав потребность поделиться беспокойством, я тихо добавил:
— Мне кажется, он находится на грани нервного срыва.
— Вы так считаете? Это не похоже на него. Расскажите, что случилось?
— Он только что накричал на меня без причины.
Взяв себя в руки, я попытался отделаться шуткой.
— Похоже, он после ленча перезанимался спортом. Это вредно для человеческого организма.
Я отдал диск секретарше (кажется, Люси) и взял пачку распечатанных страниц. Амелия продолжала смотреть на меня, склонив голову набок.
— Что-то не так? — спросил я.
— Вы правы. Он чем-то очень обеспокоен. После вашего утреннего интервью Адам принял звонок.
— От кого?
— Не знаю. Звонили на мобильный телефон. Он ничего мне не сказал, но я предполагаю… Элис, милая, ты не против, если я на минуту займу твое место?
Девушка встала, и Амелия села на стул перед экраном монитора. Я изумился тому, как быстро ее пальцы перемещались по клавиатуре. Стук клавиш сливался в одну продолжительную дробь, похожую на шум миллиона падавших костяшек домино. На экране мелькали сайты и образы. Затем стук замедлился до нескольких ударов стаккато. Похоже, Амелия нашла, что искала.
— О, черт!
Она повернула экран ко мне и огорченно откинулась на спинку стула. Склонившись над ее плечом, я начал просматривать веб-страницу с заголовком «Последние новости»:
27 января, 14:57
Нью-Йорк (АР[21]) — Бывший британский министр иностранных дел Ричард Райкарт был вызван в Международный суд в Гааге в связи сего заявлениями о том, что бывший британский премьер-министр Адам Лэнг санкционировал незаконную передачу подозреваемых лиц для пыток ЦРУ.
Мистер Райкарт, уволенный четыре года назад из кабинета министров, является ныне специальным представителем по гуманитарным делам ООН и часто критикует внешнюю политику Соединенных Штатов. Покидая правительство Лэнга, мистер Райкарт утверждал, что его уволили за недостаточную поддержку проамериканских взглядов.
В заявлении, распространенном его Нью-Йоркским офисом, мистер Райкарт сообщил, что несколько недель назад он передал в Международный суд секретный документ. Судя по намекам, которые просочились в британские газеты, в этом документе якобы имеются серьезные доказательства того, что пять лет назад мистер Лэнг, будучи премьер-министром, лично санкционировал арест четырех британских граждан, проживавших в Пакистане.
Мистер Райкарт, в частности, сказал: «Я повторно попросил британское правительство расследовать этот акт произвола. Со своей стороны я был готов дать показания в судах любого уровня. К сожалению, наше правительство упорно не желает признавать существование так называемой операции «Буря». Поэтому, не имея другой альтернативы, я был вынужден передать доказательства, находящиеся в моем распоряжении, в Международный суд Гааги».
— Какая сволочь! — прошептала Амелия.
40 
