очень нудно 
41 
Все рассмеялись. Келсо направился по проходу.
Сквозь качающиеся двери виднелась кухня, где царил кавардак. Там было жарко, шумно и сильно пахло капустой и вареной рыбой. На официантов, выстроившихся с подносами, на которых стояли чашечки и кофейники, орал какой-то краснорожий в грязном смокинге. Никто не обращал на Келсо внимания. Он быстро пересек большое помещение — в глубине его женщина в зеленом переднике снимала со столика на колесах подносы с грязной посудой.
— Где выход? — спросил ее Келсо.
— Там, — подбородком указала она. — Там.
Дверь была приоткрыта, чтобы дать доступ свежему воздуху. Келсо спустился в темноте по бетоннымступеням и очутился во внутреннем дворике, где на талом снегу стояли контейнеры для мусора и валялись рваные пластиковые пакеты. Мимо пробежала крыса, ища спасения в темноте. С минуту он поискал выход и вскоре очутился в большом, огороженном дворе позади гостиницы. С трех сторон его окружали темные стены, прорезанные освещенными окнами. Низкие облака вскипали желто-серой пеной, когда на них попадал луч прожектора.
Келсо выбрался боковой улочкой на Кутузовский проспект и пошел, утопая в талом снегу, по краю мостовой в поисках такси. Грязная «волга» без регистрационных номеров пересекла две полосы и подрулила к нему, водитель стал его уговаривать, но Келсо отмахнулся и пошел к стоянке такси у фасада гостиницы. Времени торговаться у него не было. Он сел на заднее сиденье первого в очереди такси и попросил шофера ехать быстрее.
8
На стадионе «Динамо» шел большой международный футбольный матч — Россия играла с кем-то, судья дал дополнительное время. Шофер такси слушал репортаж по радио, и когда они подъехали к стадиону, приветственные крики, которые доносились из дешевенького пластмассового приемничка, превратились в рев пятидесяти тысяч москвичей, находившихся меньше чем в двух сотнях метров от них. В свете прожекторов над трибунами парусом вздувалась пелена снега.
Они развернулись на Ленинградском проспекте и по другой его стороне поехали назад, к стадиону Юных Пионеров. Такси — старые «жигули», провонявшие потом, — свернуло направо, миновало чугунные ворота и, запрыгав по колдобинам, выехало на футбольное поле. Перед трибуной стояли на снегу несколько машин, а у железной двери с «глазком» выстроилась очередь, главным образом девушки. Вывеска над входом гласила: «Робот».
Келсо заплатил шоферу сто рублей — немыслимая сумма, объясняемая тем, что он не договорился о це-не, когда садился в машину, — и не без страха проследил за тем, как красные огоньки запрыгали по неровной дороге, свернули с нее и исчезли. Оглушительный грохот приливной волной пронесся над деревьями по фосфоресцирующему небу и покатился дальше над белевшим в темноте футбольным полем.
— Три — два, — сказал мужчина с австралийским акцентом. — Игра окончена.
Он вытащил из уха маленькую черную кругляшечку и сунул в карман.
— Когда открывают? — спросил Келсо у стоявшей рядом девушки, и она повернулась к нему.
Девушка была поразительно красива — большие черные глаза и широко расставленные скулы. В черных волосах застряли снежинки.
— В десять, — сказала она и, просунув руку под его локоть, прижалась к нему грудью. — Угостите сигареткой?
Он дал ей сигарету и взял сам — головы их соприкоснулись, когда они прикуривали. Вместе с дымом Келсо вдохнул аромат ее духов. Оба распрямились.
— Одну минуту, — сказал, улыбнувшись, Келсо и отошел от девушки.
Она улыбнулась в ответ и помахала ему сигаретой. А Келсо пошел по краю поля — курил, смотрел на девушек. Неужели они все проститутки? На вид не скажешь. В таком случае кто они? Большинство мужчин были иностранцы. Русские выглядели богатыми. Машины были большие, немецкие, кроме одного «бентли» и одного «роллс-ройса». В них сидели мужчины. В «бентли» на заднем сиденье вспыхивала, как уголек, и исчезала красная точка — кто-то курил большущую сигару.
В пять минут одиннадцатого дверь открылась — желтый свет, силуэты девушек, облачка их душистого дыхания. Как праздник на снегу, подумал Келсо. А из машин стали вылезать большие деньги. О том, насколько большие, можно было судить не только по шубам и драгоценностям, но и по тому, как держались их владельцы, проходя мимо очереди к двери, и по количеству охраны, которую они оставляли снаружи. Очевидно, оружие в этом заведении разрешалось иметь лишь хозяевам, и Келсо счел это хорошим знаком. Он прошел через металлоискатель, затем какой-то бандитского вида человек проверил с помощью детектора его карманы — нет ли наркотиков. Входная плата составляла пятьдесят долларов, платить можно было в любой валюте, после чего вам ставили на кисть фиолетовую печать и давали талон на одну порцию выпивки.
41 
