71 
— Мне кажется.., да.
Он пожал плечами и внезапно опустил руку.
— Я не знаю, с чем сравнить твои глаза. Я слышал, что в тропиках вода еще красивее. Наверное, твои глаза цвета океана на экваторе.
Она нерешительно улыбнулась.
— Хотелось бы мне увидеть экватор.
— Моя дорогая девочка, может быть, сначала следует увидеть Лондон?
— Сейчас ты стал жестоким и сам не заметил этого.
— Ты думаешь?
— Да, — ответила она, стараясь собраться с мыслями и говорить твердо. — Ты сердишься не на меня. Ты сердишься на себя, я в этом уверена.
Он слегка склонил голову набок.
— Тебе кажется, что ты очень наблюдательна?
— Что ты хочешь, чтобы я на это ответила?
— Ты наблюдательна, но, думаю, не настолько, чтобы спастись от меня. — Он подался вперед и опасно улыбнулся. — Ты знаешь, как сильно я хочу тебя?
Не в силах ответить, она замотала головой.
— Я так хочу тебя, что лежу без сна каждую ночь и мое тело ноет от желания.
У нее пересохло в горле.
— Я так хочу тебя, что один твой запах заставляет меня трепетать Я так хочу тебя… — Ночной воздух наполнился его сердитым смехом. — Я так хочу тебя, черт возьми, что забыл о Марабелл!
— О, Блейк, мне очень жаль.
— Избавь меня от своей жалости.
— Я пойду, — сказала Каролина и попыталась встать. — Ты сейчас не в состоянии разговаривать.
Но он схватил ее и усадил рядом с собой.
— Ты не слышала меня?
— Я слышала каждое твое слово.
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
Каролина промолчала.
— Я хочу тебя.
— Блейк, не надо.
— Что не надо? Не надо целовать тебя? — Он потянулся к ней и крепко поцеловал в губы. — Слишком поздно.
Она смотрела на него, не зная, радоваться или пугаться.
Она любила его, теперь Каролина в этом не сомневалась.
Но он вел себя так странно, что она с трудом узнавала его.
— Не прикасаться к тебе? — спросил Блейк, проводя рукой по ее талии и бедру. — Я уже слишком далеко зашел.
Он целовал ее в подбородок, в шею, в мочку уха. Ее чистая, нежная кожа была сладковата на вкус, и он подумал, как приятно ощущать теперь на ней свой запах.
— Блейк, — нерешительно произнесла она, — я не уверена, что ты хочешь именно этого.
— А я уверен, — ответил он и громко рассмеялся. — Совершенно уверен. — Он прижался к ней губами и, вынув шпильки из волос Каролины, распустил их по плечам. — Разве ты не чувствуешь мою уверенность?
Он провел кончиком языка по ее губам, затем проник им глубже в рот Каролины.
— Я хочу прикасаться к тебе, — сказал он, обжигая ее своим дыханием. — Везде. — Решив не возиться со множеством пуговиц и застежек на ее платье, он просто снял его через голову, оставив Каролину в одной сорочке. Затем поддел пальцем на плече тонкую шелковую бретельку, и все его тело напряглось.
— Это я тебе купил? — спросил Блейк охрипшим до неузнаваемости голосом.
Она кивнула и судорожно вздохнула, потому что его ладонь приблизилась к ее груди.
— Очень хорошо, — сказал он и спустил бретельку с плеча девушки. Потом захватил губами накрахмаленные кружева лифа и потянул их вниз, пока из-под края не показался розовый сосок.
Блейк поцеловал его, и Каролина внезапно вскрикнула, потому что он взял его в рот. Каролина никогда еще не испытывала такого простого и вместе с тем божественного ощущения. Удовольствие и одновременно потребность в нем зарождались где-то внутри нее и распространялись по всему телу. Она думала, что испытала желание, когда Блейк поцеловал ее сегодня утром, но то, что она чувствовала сейчас, не шло ни в какое сравнение с прошлым опытом.
Она опустила глаза. Его голова покоилась на се груди.
Боже, он съест ее!
Каролину бросило в жар. Казалось, каждый дюйм кожи, к которому он прикасался, вспыхивал огнем. Блейк рукой погладил ей икры, понуждая слегка раздвинуть ноги, потом лег на нее, и Каролина ощутила, как его набухшая плоть коснулась ее сокровенного места. Он погладил ей бедра сквозь панталоны и на мгновение остановился, словно давая Каролине последний шанс отказаться.
Но она уже не могла остановиться. Она хотела его. Пусть она похотлива, пусть бесстыдна, но она жаждала смелых прикосновений его рук и губ. Она хотела, чтобы его тело прижало ее к земле. Хотела, чтобы у него бешено колотилось сердце, чтобы его тяжелое дыхание обжигало ей лицо.
Она желала его сердце и его душу. Но больше всего она желала отдать ему всю себя и залечить раны, которые он прячет внутри.
71 
