очень нудно 
45 
Микаэле еще два года учиться до сдачи вступительных тестов. Я вздыхаю.
— Я поговорю с мистером Левиным, — говорю я. — Но ничего не обещаю.
Миссис Берриуик открывает сумочку и вытаскивает пятидесятидолларовую банкноту.
— Я рада, что вы на моей стороне.
— Я не могу взять у вас деньги. Нельзя за деньги купить Микаэле лучшие оценки.
— Я не покупаю, — прерывает меня собеседница, натянуто улыбаясь. — Микаэла ее заслужила. Я просто… хочу выразить свою признательность.
— Спасибо, — отвечаю я, отталкивая протянутую банкноту. — Но я на самом деле не могу взять деньги.
Она меряет меня взглядом.
— Только не обижайтесь, — таинственно шепчет она, — но вы могли бы одеваться не так старомодно?
Я думаю о том, как подойду к Алеку Левину и попрошу его изменить оценку Микаэле Берриуик, когда слышу чей-то плач в смежном кабинете.
— Прошу прощения, — говорю я, уверенная, что это плачет десятиклассница, с которой я общалась час назад. У нее двухнедельная задержка, и парень бросил ее после того, как у них случился секс. Я хватаю коробку с салфетками — школьные психологи могли бы рекламировать «Клинекс» — и покидаю кабинет.
Однако плачет не десятиклассница. Плачет Зои.
— Привет.
Она пытается улыбнуться, но выходит лишь жалкое подобие.
После нашей злополучной поездки в Бостон прошло три дня. После выскабливания я в конце концов дозвонилась до ее матери, которая вернулась с конференции и встретилась со мной в доме Зои. С тех пор я звонила Зои бессчетное количество раз, чтобы справиться о ее самочувствии, пока она не сказала, что, если я еще раз позвоню и спрошу, как она себя чувствует, она положит трубку. Если честно, сегодня она должна была вернуться на работу.
— Что случилось? — спрашиваю я, заводя ее в свой кабинет.
И закрываю дверь.
Она вытирает салфеткой глаза.
— Я этого не заслужила. Я хороший человек, — говорит Зои, и губы ее дрожат. — Я пытаюсь быть доброй, удобряю землю и жертвую бездомным. Не забываю говорить «спасибо» и «пожалуйста», каждый день чищу зубы зубной нитью и на День благодарения помогаю на походной кухне. Я работаю с людьми, страдающими болезнью Альцгеймера, и людьми, страдающими от депрессии, с теми, кто напуган, пытаюсь привнести в их жизнь что-то хорошее, хоть что-то, о чем они бы помнили. — Она поднимает на меня взгляд. — И что я получаю взамен? Бесплодие. Выкидыши. Мертворожденного ребенка. Чертов эмболизм. Развод.
— Это нечестно, — просто отвечаю я.
— Как и прозвучавший сегодня телефонный звонок. Врач, та, из Бостона… Она сказала, что они сделали анализы. — Зои качает головой. — У меня рак. Эндометриальный рак. И — подожди, я еще не закончила! — это хорошая новость. Его диагностировали на ранней стадии, поэтому мне могут удалить матку и у меня все будет прекрасно. Разве не поразительно? Наверное, стоит поблагодарить, что я родилась под счастливой звездой. А что дальше? Мне со второго этажа кирпич упадет на голову? Или меня выселят из квартиры? — Она встает и начинает оглядываться. — Можете выходить! — кричит она стенам, полу, потолку. — Что за чертова версия скрытой камеры? Кто решил, что в этом году я многострадальный Иов? С меня хватит. Я сыта по горло. Я…
Я встаю и крепко ее обнимаю, обрывая на полуслове. Зои на мгновение замирает, а потом начинает рыдать, уткнувшись в мою шелковую блузу.
— Зои, я… — начинаю я.
— Не смей! — обрывает меня Зои. — Не смей говорить, что тебе жаль.
— Мне не жаль, — отвечаю я серьезно. — Я имею в виду, что, если взглянуть исключительно на вероятность, то, что происходит с тобой, означает, что я, скорее всего, в безопасности. Откровенно признаться, я очарована. Ты для меня — счастливый билет.
Ошеломленная Зои непонимающе смотрит на меня, потом с ее губ срывается смешок.
— Не верю, что ты это сказала!
— Не верю, что заставила тебя смеяться, когда ты, безусловно, должна была бы сетовать на судьбу и отрекаться от Бога и всего остального. Знаешь, Зои, из тебя получается отличный раковый больной.
Очередной смешок.
— У меня рак, — скептически произносит она. — На самом деле рак.
— Может быть, до заката у тебя обнаружат и гангрену.
— Не хотелось бы показаться завистливой… — отвечает Зои. — Я к тому, что, несомненно, кому-то необходимо пережить нашествие саранчи или свиной грипп…
— Термитов! — добавляю я. — Сухую гниль!
— Воспаление десен…
— Засорившуюся выхлопную трубу, — добавляю я.
45 
