8 
— Господи, Рассел, вы же могли сломать себе шею! — ужаснулась она, заглянув вниз.
— Ну шею не шею, а ногу точно сломал.
Снова взяв Стеллу за руку, он провел ее в просторный холл, из которого вело несколько дверей. Он подвел ее к первой двери слева. Стелла приостановилась, не уверенная, что правильно поступает, вот так послушно следуя за ним.
Заметив ее нерешительность, Рассел остановился и оглянулся.
— Идемте же, а не то не увидите самого интересного. Обещаю, что вам понравится.
Она прошла вслед за ним в затемненную комнату. Глаза его вспыхнули лукавым блеском, когда он прислонил ее к стене.
— А я-то думал, что мне больше никогда не захочется смотреть на эту стену, — сказал он.
Рассел Брэддок внимательно смотрел на красивую женщину, стоящую перед ним. Он протянул руку и снял с нее очки, бросив на ближайшее кресло. Было слишком темно, чтобы разглядеть цвет глаз, но благодаря лучикам света, проникавшим сквозь задернутые шторы, они светились таинственным светом. Он протянул руку к ее волосам, ниспадавшим на плечи медовыми волнами, вглядываясь в тонкие, изящные черты.
Внезапное желание пронзило его насквозь, поражая своей остротой и силой. Он постарался не выдать голосом своих эмоций, но противиться своему желанию больше не хотел и не мог.
— Мне хочется поцеловать тебя с самой первой минуты, как только я пришел на пляж и увидел тебя, — сказал он хрипловато. — Я не могу больше ждать.
Стелла между тем испытывала нечто, сильно смахивавшее на безрассудство, которое заглушал голос разума, твердивший, что она должна быть осторожна. Впервые за последние три месяца ей было наплевать на страх и неуверенность. Сейчас ей просто хотелось, чтобы этот мужчина был с ней рядом, хотелось отдаться во власть чувств, пробуждавшихся под взглядом его глаз, под действием его неотразимой улыбки. Чувств, каких она никогда прежде не испытывала.
Стелла потянулась к нему и положила ладони ему на грудь.
— Ну так и не жди, — прошептала она.
Губы у него оказались твердыми и теплыми, и, когда они коснулись ее губ, Стелла непроизвольно стала закрывать глаза, но в последний момент увидела, что висит на стене напротив.
— О господи!
Она с силой оттолкнула Рассела от себя.
— Как вы могли?!
В порыве отчаяния и негодования она стала колотить его по груди зажатыми кулачками.
Он поймал ее за запястья.
— Что случилось, Леони? Что с вами?
Указав на плакат, который висел на противоположной стене — кадр из клипа «Рождение Авроры», где она, полуобнаженная, словно парит на облаке в розовато-золотистых лучах восходящего солнца, — она зажмурилась и мысленно застонала. Господи, ну за что?! А она, как последняя дура, поверила…
— Вы знали! — обвиняюще бросила Стелла. — Знали с самого начала, не так ли? И просто притворялись. Как это подло, как…
— Да что я знал?! — недоуменно воскликнул Рассел.
Если бы она не была уверена, то могла бы подумать, что он и в самом деле искренне удивлен.
— Вы знали, что та женщина на плакате в роли Авроры — это я.
2
Рассел обернулся и уставился на плакат, висевший на стене. На плакате была изображена потрясающе сексуальная женщина, обнаженное тело которой наполовину было скрыто клубами тумана — или облака? — и представляло собой завораживающее зрелище. Но не это было главным. Главным были ее глаза: небесно-голубые, чуть приоткрытые, слегка припухшие от сна. В них читалось обещание райского блаженства и в то же время светилась чистота и невинность — неотразимое сочетание.
— Ну давай, смотри, ты ничем не лучше других! — со злостью выпалила Стелла.
Рассел понимал, что ему следовало бы смотреть на Леони, но он ничего не мог с собой поделать: изображение на плакате притягивало его взгляд как магнитом. Все, начиная с пойманного в движении правого бедра и заканчивая изящным изгибом руки, прикрывавшей грудь, говорило о том, что это отнюдь не намеренно принятая соблазнительная поза, а что женщина была застигнута врасплох во время пробуждения. И это создавало еще более эротичное впечатление.
— Леони, так это… вы?!
Стелла схватила свои очки со стула и выскочила из комнаты. Уже из холла она прокричала:
— Не прикидывайтесь идиотом и не принимайте меня за дуру! Думаете, я поверю, что вы и в самом деле ничего не знали?! Как подло было втереться ко мне в доверие, изображать этакого рыцаря на белом коне, когда на самом деле вашей целью с самого начала было заполучить к себе Аврору! — Гнев и обида клокотали в ее душе. — Вы еще на пляже узнали меня, не так ли?! И придумали весь этот спектакль, в котором отвели себе роль благородного рыцаря-спасителя.
8 
