48 
— Как, вы ее подпустили даже к скоту?! — Тед швырнул полотенце на кровать и одним рывком натянул рубашку.
— Да нет, но она выходила Дейнова пса. Несчастного на прошлой неделе укусила змея. Не возьмись она за него, он бы подох. Ребятишки и Лиззи изревелись бы. А посмотрели бы, как она обращается с Лиззи...
— Пошел к черту! Не хочу ничего больше слышать!..
— Я таких деловых, как докторша, в жизни не встречал. — (Это уж как пить дать!) — Хм... — Нед лукавым взглядом окинул хозяина и посмотрел на картинку с полуголой девицей, которая всю ночь мучила Теда. — Похожа на нее, не правда ли, босс? — Рот работника расплылся до ушей.
Тед чуть не задохнулся от ревности: да как тот смеет так грязно думать о Джесс?! С огромным трудом он сдержался, чтобы не схватить Неда за глотку. Впрочем, его неистовство тут же нашло выход.
— Черт бы вас всех побрал! — заревел он. Какого дьявола вы тут поразвешивали всякие грязные картинки? — Одним прыжком Тед перескочил комнату, сорвал плакат со стены, разорвал его в клочья и швырнул в мусорный ящик. Боковым зрением он видел, как вытянулись физиономии присутствующих. Затем все словно по команде уставились в пол.
Боясь натворить еще чего-нибудь, Тед распахнул дверь и выскочил в пыльное душное пекло. Дверь с шумом захлопнулась, но он успел услышать смешки:
— Какая это муха его укусила?
— Не надо быть семи пядей во лбу, Нед, чтобы понять, что к чему.
Раздался взрыв хохота и веселые возгласы:
— Это же конь в юбке! Не чета той, прежней...
— Босс наконец нашел себе ровню, и нечего удивляться, что это ему не по нраву.
Не по нраву? Если бы не загар, было бы заметно, как сильно побледнел Тед.
— Чтоб им всем пусто было! Разрази всех гром! — пробормотал он.
Ему хотелось вернуться и кулаками объяснить, что ему по нраву, а что нет.
Вместо этого он сбежал по деревянным ступенькам и широко зашагал по каменистой земле. Не хватало еще цапаться со своими людьми! Особенно если учесть, что они, в общем-то, говорят правду. Тед сунул руку в карман и достал сигарету. Неторопливо прикурив, он глубоко затянулся. Его сразу замутило, он швырнул сигарету на землю и растоптал каблуком.
Он знал, что не стоило привозить сюда Джесс. Ту, которая быстро наведет здесь свои порядки и чуть ли не вырвет у него то, что по праву принадлежит ему: власть надо всем. Над его людьми. Но главное — власть над ним самим.
Тед тем не менее не собирался вечно торчать вне собственного дома. Он появился там вечером, чтобы поужинать и обговорить с Джоном все вопросы о продаже ранчо.
Присутствие Джесс ощущалось повсюду.
Дом сиял... Сияла миссис М., седые космы ее волос были уложены и выглядели вполне прилично. Кажется, впервые за долгие годы они с мистером М. смотрелись как счастливая пара. Тед наткнулся на них во дворике: они сидели под тамариндом и попивали грог. Он прошмыгнул мимо них в поисках Джона.
Джесс была на кухне.
Тед хотел было прошмыгнуть незамеченным и мимо нее, но устоять против запахов ростбифа, йоркширского пудинга и лимонного пирога было выше его сил. Ах, чтоб ей! Ну почему она такая мастерица во всем, что он больше всего любит?..
Его башмаки гулко протопали по прохладным терракотовым плиткам пола, он вошел в кухню и оперся о дверной косяк. Потный и грязный мужчина в уютном царстве ее кухни. От него несло пылью и животными, которым он сегодня делал прививки. Изо рта еще не выветрился запах вчерашнего виски.
Она оторвала взгляд от поваренной книги, натянуто улыбнулась и произнесла:
— Привет.
Так просто: «Привет» — и все... И это после всего того, что она с ним вытворила! Но сердце его наполнилось дикой радостью.
— Где Лиззи? — сухо спросил Тед.
— Читает у себя в комнате. Я дала ей книгу о динозаврах...
— О!
Он пожирал глазами Джесс. В одежде для верховой езды — кремовые брюки, сафьяновые сапожки и облегающая рубашка красного шелка, — оставшейся от Дейерде, она выглядела обворожительно. Должно быть, проспала всю ночь, как невинный младенец, — без него.
— Я соскучилась по тебе. — Джесс отложила деревянную лопаточку, сняла передник и направилась к нему через кухню.
Внутри у него все затрепетало, и он почти лишился дара речи.
Столько лет он прожил в этом доме, но лишь сейчас почувствовал, что это его дом.
Он зарылся лицом в шелковистую ткань ее рубашки.
— О Боже, — пробормотал Тед с тоской, признавая полное поражение. — Я погиб. Я в самом деле погиб.
48 
