23 
Он знал, что именно так должен был поступить, но вместо этого лежал и пялился на белокурую красотку. Это было слишком легко, а его никогда не привлекала мысль сопротивляться искушению. Он жаждал смотреть на женщину, которой наслаждался. Он глубоко вдыхал ее запах, так надолго лишенный возможности чувствовать аромат женского тела.
И вместо того, чтобы, как положено, выскользнуть из дома, он принял идиотское решение взять ее с собой. Причинять ей вред никогда не входило в его намерения.
Но внутренний голос вступил с ним в спор:
«Зачем тогда ты угрожал ей ножом?»
«Из предосторожности».
«А зачем заставил ее раздеваться?»
«В этом не было необходимости, признаю. Но мне просто захотелось на нее посмотреть».
«Чертовски».
«Верно. Я не стал бы ее ни к чему принуждать. Кроме того, она же англо. А я не люблю женщин-англо. И уж точно не испытываю к ним желания».
«К этой испытывал».
«Я же был в тюрьме, побойся Бога! Я бы испытал желание к любой женщине!»
«И тебе бы не хотелось заняться с ней любовью?»
«Нет».
«Проклятый лгун».
«Ладно, все равно я не занимался с ней любовью и не собираюсь».
Он будет контролировать свою похоть, даже если это его убьет. Он просто хочет иметь под боком женщину. И только. И чтобы удержать в узде ядовитый голос совести, он стал вспоминать все причины, по которым ему не нравится его белокурая заложница.
Нет сомнений – богатая и испорченная. Всегда смотрит взглядом «не приближайся ко мне». Индейские парни вроде него часто получают такие взгляды от своих соучениц-англо. Девушки вроде Эйслин Эндрюс могут флиртовать с индейцем, но спать с ним они не будут. А если все действительно заходило так далеко, то исключительно ради того, чтобы дать ему пинка под зад или похвастаться перед другими особами женского пола. Надо же, секс с индейцем!
«Нет!» – «Да!» – «Он действительно был таким диким?»
А на следующий день они вели себя так, словно с ним незнакомы, и социальные барьеры снова оказывались на месте.
Хотя этой англо он отдавал должное, у нее было мужество. Она могла бы вести себя как истеричка, скулить и реветь всю дорогу. Но она держала марку, что бы он с ней ни делал.
Мрачное выражение лица сменилось подобием улыбки, когда он вспомнил, как она ловко справилась с патрульным на шоссе. Почему она это сделала?
Наверное, он теперь перед ней в долгу.
После прошлой ночи он уже не был уверен, что сможет придерживаться собственного решения не прикасаться к ней. Время, проведенное в «Перекати-поле», походило на рай и ад одновременно. И периодически (слишком часто для душевного равновесия) ему хотелось поцеловать ее по-настоящему. Хотелось раскрыть языком ее губы и попробовать ее на вкус. Хотелось расстегнуть на ней одежду и прикоснуться к коже.
Боже, как же приятно было чувствовать ее на своей груди сегодня утром. Ощущать, как она дышит, какая нежная и сладкая у нее грудь… а бедра…
«Черт! – выругался Грейвольф про себя. – Я уже готов ее отпустить».
Он решил, что, добравшись до автозаправки, он заправит машину, убедится, что с англо все в порядке, и оставит владельцам записку с указанием, где ее искать. Когда приедет полиция, она сможет рассказать им, где он был, но не куда уехал. Во всяком случае, не куда конкретно. Они и так уже знают приблизительное направление и в любом случае его ищут. Это только вопрос времени.
Лукас надеялся, что сумеет добраться до места назначения раньше, чем истечет время. Завидев впереди город, он прибавил скорости. Приняв решение оставить женщину здесь, Грейвольф хотел поскорее исполнить свой план и снова пуститься в путь. Ему придется забрать ее машину, но для таких, как она, новая не должна быть проблемой.
Он потянулся к насосу и, вытащив, вставил носик в резервуар. Пока тот наполнялся, он добавил воды в радиатор. Не забывая наблюдать за окрестностями, он помыл ветровое стекло и проверил шины. Ему не хотелось влипнуть, как на том дорожном посту. И на этот раз ко времени возвращения хозяев он будет уже далеко.
Наконец он направился за угол к туалетам. Вынул брошенную стальную балку, которой он запер дверь как засовом, и громко постучал. Никто не ответил, и он позвал ее:
– Ответь мне. Я знаю, что ты там, Эйслин. Не глупи.
Он прижал ухо к двери. Несколько секунд напряженно прислушиваясь, он понял, что в помещении за дверью пусто.
23 
