35 
— Какими бы они ни были, Харриет расскажет о них тогда, когда захочет.
— Остановись и подумай, что творится у нее в голове. Муж бросил ее, так что в следующий раз она постарается выиграть. Эта Харриет собирается выскочить за тебя замуж, уже сейчас прикидывая, что ей достанется при разводе.
Дариус рассмеялся:
— Замуж? Ты ошибаешься. Она здесь в качестве компаньона, не больше. Я обещал следовать ее правилам, иначе она не поехала бы.
Эймос застонал:
— Как мой сын может быть таким наивным? Это же старый трюк.
— Харриет никогда не хитрит. Она исключительно честный человек.
— Все так плохо, да? — презрительно скривился Эймос.
— Ты думаешь, что я влюблен в нее? Это не так. Мы с Харриет друзья. Я могу говорить с ней, не боясь, что она воспользуется этим. Она отдает гораздо больше, чем берет. Постарайся понять: она удивительная. Я не знал, что такие женщины существуют. И я никому не позволю все испортить.
Эймос с жалостью смотрел на него.
— Удивительная, не такая, как все, — протянул он. — Она умнее и хитрее, чем я предполагал. Ладно, может, она не собирается замуж. Может, она просто обманывает тебя ради благополучия своих друзей. В конце концов, ты важное лицо на острове. Ей выгодно завоевать твою симпатию.
— Хватит! — взорвался Дариус. — Если ты не хочешь неприятностей, прекрати сейчас же!
— Или что? Мой сын угрожает мне? Я действительно недооценил ее? Ладно, молчу. Я хотел предупредить тебя, но дураку не поможешь.
— Может, я дурак. И, может, я счастлив им быть.
— Тогда ты просто кретин.
— Если ты не будешь вежлив с Харриет…
— Не волнуйся. Нам пора вернуться.
Эймос вышел из комнаты.
Дариус старался выглядеть как обычно, но ему удалось лишь слегка успокоиться. Харриет сидела, положив руку на свободный стул рядом с ней, и взволнованно оглядывалась.
Наконец она увидела Дариуса и словно ожила. Казалось, Харриет засветилась от радости.
— Извини, — сказал он, опускаясь на стул. — Мне устроили засаду.
— Все в порядке?
— Да. — Он накрыл ее руку своей. — Тебе незачем волноваться.
Официант подал шампанское.
— Давай забудем обо всем и насладимся моментом, — предложил Дариус, поднимая бокал и чокаясь с Харриет.
За другими столиками сидели остальные члены семьи. Его братья смеялись. Фрея с облегчением улыбалась. Дети потирали ладошки. Отец хмурился.
Настало время тостов. Говорил шафер, выразительно выступили жених и невеста. Другие гости тоже произносили тосты. Дариус едва замечал это. Он сосредоточился на Харриет, размышляя, помнит ли она свою свадьбу и брак, который столь трагично завершился. Но ничто не выдавало ее эмоций. Харриет таила это глубоко в себе. Дариусу было немного грустно оттого, что она не доверилась ему.
«Это твоя ошибка, — корил он себя. — Если бы ты перестал говорить о себе, она сумела бы вставить словечко».
Дариусу стало легче, но тут он вспомнил, как разговор пару раз касался мужа Харриет и она тут же меняла тему. Она не хотела открываться ему. Это ее право. Но это больно.
Дариуса не покидало подозрение, что, если бы Харриет не предупредила его, он искал бы чего-то большего, чем дружба. Она красива. Правда, эта красота была не совсем обычной. В Харриет таилось очарование, идущее изнутри и манящее его.
Он поклялся сохранять дистанцию, но рядом с такой женщиной трудно сдержать столь безумное обещание.
Официанты готовили зал для танцев. Новобрачные вышли в центр, и скоро к ним присоединились остальные гости.
— На сей раз я первый тебя похищу, — заявил Дариус, — пока меня не затоптали.
— Ерунда, — нежно сказала Харриет.
— Не ерунда. Конечно, мило, когда твоя партнерша становится королевой бала, но в этом есть и минусы. Я не люблю делиться.
— Я тоже, но нам надо общаться с гостями.
— О, я вижу, у тебя шутливое настроение.
— Почему бы и нет? Я наслаждаюсь новыми впечатлениями, и, кроме того, ты устроил шоу со мной в качестве реквизита. Под этим платьем всего лишь пластик и дерево. Эй, что ты делаешь?
— Проверяю реквизит, — объяснил он, и его рука бесстыдно соскользнула с талии женщины на бедро. — Не похоже ни на пластик, ни на дерево.
Харриет понимала, что должна попросить его вернуть руку обратно. Но в горле что-то запульсировало, и она не смогла вымолвить ни слова. В толпе этого никто не заметил.
35 
