33 
– Грубым! Грубым, о господи! – и, повернув голову, она закричала в прихожую. – Мэм! Мэм! Здесь какой-то маньяк, я не могу удержать его!
Дверь открылась. В коридоре стало светлее, появилась фигура в платье из коричневого бархата.
– Миссис Андервуд! – обрадовался Джерек – Миссис Амелия Андервуд! Это я, Джерек, вернулся за вами!
Миссис Андервуд была такой же прекрасной, но, по мере того, как он смотрел на нее, она становилась все бледнее и бледнее. Прислонившись к стене, она подняла руки к лицу и беззвучно шевелила губами.
– Помогите мне, мэм! – просила служанка, отступив в прихожую. – Я не могу справиться с ним сама. Вы знаете, какими сильными могут быть эти психи!
– Я вернулся, миссис Андервуд! Я вернулся!
– Вы… – он едва мог расслышать слова. – Вы… были повешены, мистер Карнелиан. За шею, пока не умерли.
– Повешен? В машине времени, вы имеете в виду? Я думал, вы сказали, что отправляетесь со мной. Я ждал. Вы, очевидно, не успели присоединиться ко мне. Поэтому я вернулся.
– Вернулись?!
Он протиснулся мимо дрожащей служанки и вытянул руки, чтобы обнять женщину, которую любил. Она приложила бледную руку к бледному лбу. В ее глазах было какое-то безумное рассеянное выражение; она, казалось, говорила сама с собой.
– Мои переживания… слишком много… знала… я не полностью оправилась… мозговая лихорадка…
И прежде, чем он смог обнять ее, Амелия рухнула на красный ковер.
Глава двенадцатая
УЖАСНАЯ ДИЛЕММА МИССИС АМЕЛИИ АНДЕРВУД
– Теперь смотри, чего ты добился! – перешла в наступление маленькая служанка. – Как не стыдно!
– Что с ней происходит?
– Это обморок. Ты испугал ее так же, как испугал меня! Весь этот грязный разговор!
Джерек встал на колени около миссис Амелии Андервуд, похлопывая ее по безжизненным ладоням.
– Обещай, что не сделаешь ничего гадкого, и я пойду за водой и нюхательной солью, – сказала девушка, с тревогой глядя на него.
– Гадкое? Я?
– Безумец! – в голосе девушки слышалось восхищение. Она покинула прихожую, не особенно опасаясь Джерека, и вернулась очень быстро со стаканом воды и зеленой бутылочкой.
– Отойди, – приказала она, и, встав на колени рядом с Джереком, подсунула под голову миссис Андервуд руку и поднесла бутылочку к ее носу. Миссис Андервуд застонала.
– Тебе просто повезло, – сказала служанка, – что мистер Андервуд сейчас на собрании, но он скоро вернется, и у тебя будут неприятности.
Миссис Андервуд открыла глаза и, увидев Джерека, снова закрыла их со стоном отчаяния.
– Не бойтесь, – ласково прошептал Джерек. – Я заберу вас, как только вы поправитесь.
Вскоре она смогла заговорить.
– Куда же вы исчезли, если вас не повесили?
– Я был в Конце Времени, которое вы так полюбили, там, где мы были счастливы вместе.
– Я счастлива здесь, с моим мужем, мистером Андервудом.
– Конечно. Но не так, как со мной.
Она сделала глоток воды из стакана, отвела в сторону нюхательную соль и с помощью Джерека и служанки поднялась с пола. Неуверенной походкой она прошла в гостинную, довольно невзрачное подобие той, которую Джерек создал для нее. Фисгармония не имела столько клавиш, как та, что сделал он, и аспидистра не была такой красивой, да и салфеточки на мебели были какими-то непривлекательными. Зато запах, устоявшийся и разнообразный, был лучше.
Она осторожно присела в одно из больших кресел около камина. Джерек остался стоять. Амелия обратилась к девушке.
– Вы можете идти, Мауди.
– Идти, мэм?
– Да, дорогая. Мистер Карнелиан, хотя и не знаком с нашими обычаями, не опасен. Он недавно приехал в Англию.
– А-а! – протянула Мауди Эмили, успокоенная тем, что ситуация прояснилась. – Ладно, сожалею об ошибке, сэр, – она сделала что-то вроде реверанса и ушла.
– Она добрая девушка, хотя не очень воспитанная, – извинилась миссис Андервуд. – Вы знаете, как трудно найти… но, конечно, вы не знаете. Она у нас только две недели и разбила почти весь фарфор, но она очень старается. Мы взяли ее из Дома, вы знаете?
– Дома?
– Дом. Дом для девочек. Что-то вроде исправительного заведения для малолетних преступников. Идея заключается в том, чтобы не наказывать их, а обучать какому-нибудь полезному занятию. Обычно, конечно, они идут на службу.
Слово имело знакомое значение для Джерека.
– Пушечное мясо! – выдал он. – Шиллинг в день! – сын Орхидеи почувствовал что-то вроде потери.
33 
