Сцена I

Громадный кабинет. В высоких окнах — ночь звездная, но сцена в темноте. И осторожно входят две фигуры.

МОРН:

• Итак — конец. Я буду ночевать
• у Цезаря!.. Итак — конец, мой милый…
• В последний раз, как два цареубийцы,
• мы за полночь по тайным переходам
• прокрались в мой дворец… Зажги свечу.
• Воск потечет — ты вставь ее прямее.
• Еще одну… Так. Вместо лампы трезвой!
• Теперь послушай. Я возможность смерти
• предусмотрел. Вот тут, в столе, в дубовых
• и малахитовых глубинах спят
• мои бумаги — договоры, планы,
• черновики законов… и сухие
• цветы… Ключи передаю тебе.
• Передаю и это завещанье,
• где сказано, что в приступе видений
• слепительных и сладких я решил
• склониться в смерть. Пускай мою корону, —
• как мяч тугой, откинутый пинком, —
• поймает и сожмет в охапку юный
• племянник мой, пускай седые совы —
• сенаторы, что пестуют его —
• моей страной повластвуют бесшумно,
• покамест на престоле — только мальчик,
• болтающий ногами… А народ
• не должен знать. Пускай моя карета,
• блистая синим лаком и гербом,
• по площади и через мост, как прежде,
• проносится. Я призраком пребуду.
• А подрастет наследник мой — хочу,
• чтоб он открыл, как умер я: он сказку
• начнет со сказки. Мантия моя,
• расшитая пожарами, быть может,
• ему придется впору… Ты, Эдмин,
• советник мой, наперсник мой тишайший,
• ты светлою своею тишиной
• смягчай углы, прохладой окружай
• движенья власти… Понял?

ЭДМИН:

• Все исполню…

МОРН:

• Еще одно: сегодня в час раздумья
• ребяческий, но нужный мне указ
• составил я — что всяк, кому удастся
• бежать из ссылки, будет за отвагу
• помилован…

ЭДМИН:

• Исполню все. И если б
• ты намекнул одним движеньем век,
• чтоб я тебе в неведомую вечность
• сопутствовал…

МОРН:

• …Зажги и эти свечи.
• Пусть зеркала виденьями, ветрами
• наполнятся… Сейчас вернусь. Иду я
• в ту горницу, где вот четыре года
• горит и дышит в бархатном гнезде
• моя корона огненная; пусть
• она сожмет брильянтового болью
• мне голову, чтоб с головы скатиться,
• когда я навзничь…

ЭДМИН:

• …Государь мой, друг
• бесценный мой!..

МОРН:

• …Не выстрел, нет, не выстрел!
• Взрыв музыки! как бы на миг открылась
• дверь в небеса… А тут — какие струны
• звук удлинят! Какую сказку людям
• дарую!.. Знаешь, в темноте коленом
• об кресло я ударился. Болит.

Уходит.

ЭДМИН:

(один)

• О, я подобен воску!.. Не забудет
• мне летопись вот этого бессилья…
• Виновен я… Зачем не порываюсь
• его спасти?.. Встань, встань, душа моя!
• Нет, вязкая дремота… Я бы мог
• мольбами, убежденьями, — я знаю,
• такие есть, — остановить… И что же?
• Как человек во снах не может двинуть
• рукою, — я не в силах и продумать
• то, что сейчас случится… Вот оно —
• возмездие!.. Когда, однажды, в детстве,
• мне запретили к пчельнику пойти,
• я в помыслах на миг себе представил
• смерть матери и то, как без надзора
• ем светлый мед, — а мать свою любил я
• до слез, до сердцебьенья… Вот оно —
• возмездие. Теперь я к сладким сотам
• опять прилип. Одно теперь я вижу,
• одно горит мне в сумраке: поутру
• весть об измене принесу! Как некий
• преступник, отуманенный вином,
• войду, скажу, — Мидия будет плакать…
• И слов своих не слыша, и дрожа,
• и лаской утешенья лицемерной
• к ней прикасаясь незаметно, буду
• ей лгать, дабы занять чужое место.
• Да, лгать, рассказывать — о чем? — о мнимой
• неверности того, перед которым
• мы с нею — пыль! Когда б он жить остался,
• я до конца молчал бы… Но теперь
• мой бог уйдет… Один останусь, слабый
• и жадный… Лучше смерть! О если бы
• он приказал мне умереть!.. Гори,
• безвольный воск… Дышите, зеркала,
• пыланьем погребальным…

(Зажигает свечи. Их много.)

  16