очень нудно 
33 
— Камилла, ты, как всегда, ошибаешься, — счел он возможным вмешаться наконец, видя, как обе дамы с ненавистью пожирают друг друга глазами.
— Эта молодая леди действительно та, за кого себя выдает. Поскольку я провожу слишком много времени в Лондоне, здешние дела остаются без присмотра, отчего и страдают. Мне был нужен секретарь, а мисс Маунтфорд — дочь одного моего друга. А теперь, будь добра, давай перейдем в библиотеку. У меня появилось несколько новых гравюр, которые я хотел бы показать тебе.
В облике леди Шелли произошла разительная перемена. Очевидно, его слова заставили ее сменить гнев на милость.
А лорд Уинтертон поднялся из-за стола и, проходя мимо, шлепнул ее пониже спины жестом, который Люсия сочла шокирующим и чрезмерно фамильярным.
«Вот так, — сказала она себе, когда парочка вышла из комнаты. — А она даже не сочла нужным извиниться передо мной. Какая грубиянка!»
Она стала ждать, пока Джепсон подаст кофе, не осмеливаясь покинуть столовую и опасаясь повторного неприятного столкновения с высокомерной и властной леди Шелли.
«Пожалуй, мама вовсе не бредила, как я решила поначалу. Разве не я только что увидела собственными глазами, что он за человек? К тому же ясно как божий день, что собой представляет эта леди Шелли!»
И тут из библиотеки, что располагалась по соседству, донеслось сдавленное хихиканье. Джепсон притворился, будто ничего не слышит, но Люсия не сомневалась, что он прекрасно понимает, что именно сейчас происходит за закрытой дверью.
— Еще кофе, мисс Маунтфорд? — предложил он, когда она потупила глаза, пытаясь не замечать красноречивых звуков, долетающих из библиотеки.
Люсия быстро допила свой кофе и вернулась в кабинет.
Шагая по коридору, она едва не столкнулась с лакеем, который направлялся в библиотеку с серебряным подносом в руках, на котором стояли два бокала и бутылка шампанского.
«Однако! Шампанское в полдень», — подумала она про себя.
Но при этом она ощутила едва заметный укол ревности оттого, что никто и никогда не предлагал ей шампанского в столь неподобающий час.
При всем желании она и представить себе не могла, чтобы чопорный и правильный Эдвард отважился на подобный поступок.
«Ах да, Эдвард», — вспомнила она о его существовании, вернувшись в кабинет. Пожалуй, он ей все-таки нравится. Да и как мог не понравиться столь замечательный наездник, как он? Но его пыл пугал ее.
Вскоре от подобных мыслей ее отвлек новый взрыв смеха.
«Пожалуй, им стоило бы вести себя тише», — сердито подумала она, на мгновение отвлекшись от работы.
Но в следующий миг раздался томный вздох, за которым последовало молчание.
Напрягая слух, Люсия выждала еще несколько мгновений, но ничего больше не услышала и продолжила печатать.
Примерно на середине письма девушка обнаружила, что наделала слишком много ошибок.
— О боже! Оказывается, я растеряла навыки куда больше, чем предполагала.
Она вынула письмо из машинки и огляделась в поисках чистого листа бумаги, но на столе, как назло, не обнаружилось ни одного.
— Быть может, бумага лежит где-нибудь в одном из ящиков? — спросила она себя вслух, выдвигая их один за другим.
Внутри оказалось несколько конвертов и карандашей, а еще в глаза ей бросилась чековая книжка. Прекрасно сознавая, что не должна этого делать, она медленно вытащила ее из ящика стола и раскрыла.
На первом же корешке значился сэр Артур Мак-Аллистер, а чек был выписан на сумму в двадцать пять тысяч фунтов.
— Значит, сделка все-таки состоялась, — пробормотала она себе под нос, быстро возвращая чековую книжку на прежнее место.
Время от времени она делала перерывы в работе, прислушиваясь, не донесутся ли из библиотеки какие-либо звуки, но там царила зловещая тишина. Ей хотелось лишь одного — чтобы то, чем там занимались, не было столь очевидным.
«Пойдемте, я покажу вам свои гравюры — надо же! — фыркнула она. — Вот интересно, а знает ли мой отчим, что я работаю на человека совершенно аморального, которому ничего не стоит выставить напоказ свои любовные интрижки перед слугами и своим секретарем? Впрочем, полагаю, отчим предпочел ничего не видеть и не слышать, поскольку соблазн заполучить двадцать пять тысяч фунтов оказался достаточно велик, чтобы он изобразил полное неведение на сей счет».
А вот ее отец, она знала совершенно точно, ни за что не согласился бы скомпрометировать собственную дочь, как и не сел бы обедать за неправильно сервированный стол.
33 
