Лёгкий, ненавязчивый романчик 
71 
Миша курил на балконе, смотрел и слушал. Вечерняя Москва была холодна, по-осеннему ярко горела огнями и отчётливее обычного звучала. Кристально-прозрачный осенний воздух обострил и запахи. Казалось, в этом воздухе даже ночной холод имеет свой определённый, может быть, слегка металлический, но всё же очень тонкий и мужественный запах.
Миша чувствовал, что устал, но спать совершенно не хочет и не сможет уснуть. А значит, вечер потечёт в ночь со всеми мыслями и переживаниями. И ничего Мише не оставалось, как только думать, переживать и как-то перевалить через эти вечер и ночь.
***
С балкона Миша вернулся на кухню. Там уже шумел чайник и Аня, зевая, позвякивала чашками и ещё чем-то.
– Милая моя, – сказал Миша, – у нас снотворного никакого нету?
– Нет, Мишенька. Ничего подобного у нас нет. Ни к чему. Никто не пользуется. Есть успокаивающее, типа валерианы. Я их Соне даю иногда, когда она перед сном разбесится.
Миша при слове «Соня» даже едва заметно вздрогнул. Но тут же понял, что речь идёт о его собственной дочери, которая в данный момент сладко спит.
«Так вот, недаром я всегда чувствовал, что Соня в жизни что-то сильное пережила», – подумал Миша, практически не слушая того, что говорит ему Аня. «Не дай Бог такое пережить!» – ещё подумал он.
– Понятно! – сказал он вслух. – Снотворного дома нет. Это значит, что всё дома хорошо. Но вот сегодня пригодилось бы. Совершенно сломал себе сон. Перепутал ночь и день.
– Попробуй принять горячую ванну. Попробуй расслабиться. Я-то ещё немного – и спать. Я сегодня умоталась, Мишенька, так, что… – говорила Аня.
Миша слушал её вполуха. Он ни о чём особенно не думал. Он сидел, смотрел куда-то в сторону и тихонько отпивал чай из чашки, которую ему дала, а точнее, просто-напросто вставила в руку жена.
Они ещё посидели молча, Аня полистала какой-то свой журнал, тоже отпивая чай. На кухне было тихо. Только слышно было, как периодически в подъезде туда-сюда двигается лифт. Слышно было не громко. Едва-едва.
Потом Аня решительно встала, закрыла журнал, отнесла чашку в мойку и сказала, что пойдёт спать. Миша сказал, что ещё посидит, может быть, посмотрит телевизор… Он сказал, что спать ещё совершенно не хочет. «Сна, – сказал он, – ещё ни в одном глазу».
Аня и Миша поцеловались, и она ушла спать. А у Миши случилась бессонная ночь. Первая бессонная ночь за несколько последних лет.
Но бессонная ночь – это не просто ночь, когда ты не спал. Это не ночь, когда ты веселился, выпивал чего-то, искал, надеялся или реализовывал свои ночные поиски и надежды. Это не ночь, проведённая в беседах, спорах или глубоких и существенных разговорах с близким и дорогим другом. Это не ночь любви. Это не ночь семейных раздоров. Это не ночь у постели больного…
Бессонная ночь – это просто одинокая ночь без сна.
***
Отчего-то Миша отчётливо понял, что смотреть телевизор он не сможет в этот раз. Он понимал, что и читать не сможет, и какое-нибудь кино не сможет смотреть. Он понимал, что и уснуть не сможет, так что пытаться ложиться рядом с женой в постель не было никакого смысла. Он мог только не спать. Алкоголя не хотелось совершенно. Даже выходить на балкон, чтобы курить, тоже не тянуло. Он сидел на кухне, допивал остывший чай, тускло горела небольшая лампа на подоконнике. Верхний свет Аня погасила уже давно. Лифт в подъезде совсем затих. А Миша сидел за столом, уложив в ладонь левой руки голову, смотрел, казалось, на угол холодильника, но холодильника не видел. Миша думал, и какие-то неожиданные мысли и воспоминания сменяли друг друга в невесёлой череде. В гостиной часы светились цифрами 23:04. Но бессонная ночь для Миши уже началась.
Как можно описать череду воспоминаний? Можно сказать: «он вспомнил давний разговор с другом» – после этого можно воспроизвести сам этот разговор. Но практически-то в процессе воспоминаний вспоминается сам разговор и при этом сам разговор не воспроизводится. Он вспоминается весь и сразу. Так же целиком и сразу приходят из прошлого эпизоды, события, ситуации, люди. А на описание этих воспоминаний и на воссоздание самой их череды может уйти много времени, и пропадут подробности, и исчезнет смысл.
***
Много тогда всякого вспомнилось Мише. Много важного и чего-то совсем неважного. Он даже неожиданно вспомнил, что забыл свой любимый кашемировый шарф у старых знакомых на даче уже год назад и всё никак не может его забрать. А тут новая зима на носу, и самое время. Он вспомнил про шарф, тут же рассердился на своих знакомых, владельцев дачи, из-за того, что они, чёрт бы их побрал, всё никак не могут этот шарф захватить и привезти в город. Миша даже решил записать в блокнот, что надо бы им напомнить про шарф, но за блокнотом и ручкой не пошёл.
71 
